Первые несколько зим островитянам пришлось тяжело. Обустройство хозяйства с нуля при не самом благоприятном климате требовало немалых усилий. Постепенно эйфория прошла, люди устали от необходимости каторжного труда ради элементарного выживания. Холод, голод и болезни унесли немало жизней. И подобное укрытие уже не казалось им столь надёжным и спасительным. Многие стали уезжать с острова, полагая, что с большей вероятностью выживут на материке под властью большевиков. Некоторые возвращались и приносили весть о «философском пароходе» – куда более разумном варианте спасения.
Барон фон Рейзен упорствовал, не хотел отказываться от своей идеи, настаивал, что десница Божья привела их сюда и лучше всем умереть здесь, чем возвращаться на Большую землю. Он и сам уже не верил в возможность другого исхода. К лету 1923 года с ним остались лишь самые верные. Да и те, измученные и истощённые, ничего не могли делать, кроме как смириться со своей участью, оставить последнюю надежду и готовиться к смерти.
Именно в это время на острове появился князь Белогорский. Он остался один на всём свете, отчаявшийся и утративший всякий интерес к жизни. Белое движение было окончательно разгромлено, немногие выжившие бежали за границу. Голод в Поволжье уничтожил всех его родных и близких. Его разыскивали, чтобы судить и повесить. У него не осталось никаких ресурсов для борьбы, не осталось друзей, не осталось энтузиазма. Ничего уже нельзя было сделать, страна была безвозвратно утеряна. Лучшие умы были уничтожены или изгнаны. Все культурные скрепы, на которых держалась империя, рухнули в одночасье. И если где-то остался крохотный кусочек России, то только здесь.
Князь неожиданно вдохнул новую жизнь в дело барона фон Рейзена. В нём проснулся блестящий организатор, в совершенстве знающий сельское хозяйство и умеющий им управлять. Он умудрился снова зажечь огонь в сердцах островитян, уже было смирившихся с тем, что не переживут эту зиму, и они снова стали работать в поте лица. Он твёрдо знал, что и как нужно делать, и умел мотивировать других, раздавая чёткие указания, охватывая единым взором процесс строительства в разных концах острова и ничего не упуская из виду. И поэтому князя помнят и почитают как спасителя общины.
Примерно к 1930 году остров принял тот облик, который без значительных изменений доживёт до распада СССР. В честь основателя остров получил название Рейзен. Отец Илларион, когда-то служивший в Шлиссельбурге, стал первым правителем общины. Вскоре подросла дочь барона фон Рейзена, которую он совсем маленькой привёз на остров. Несмотря на солидную разницу в возрасте, князь Белогорский взял её в жёны, и у них родился сын Фёдор, в жилах которого слилась кровь Белогорских и фон Рейзенов.