Теперь он мог с чистой совестью вернуться на Рейзен. С удовольствием представлял себе лица островитян, когда они увидят фотографии возрождённого комплекса. «Вот на что я потратил дедовское наследство», – скажет он отцу Иннокентию. Дай Бог, чтобы тот был ещё жив и здоров. Так Паша вернёт столь лестный аванс, оправдает возложенные на него надежды, станет достойным внуком своего деда.
С этими мыслями в начале июля 1996 года он сел на самолёт до Красноярска.
В Красноярске он нашёл того самого человека, с которым летал в Туру. Тот всё так же стоял с табличкой, предлагая дешёвый полёт на своём кукурузнике без лишних формальностей. А на табличке были перечислены мелкие и разрозненные населённые пункты Красноярского края, куда он мог доставить пассажиров.
Однако теперь их список пополнился. Паша не знал, что и думать, когда обнаружил среди них Рейзен.
– А что за Рейзен? – спросил он пилота.
– Небольшой посёлок в ста километрах к северу от Туры.
– Никогда не слышал о таком.
– О нём никто раньше не слышал, открыли не так давно.
– И с каких пор Вы туда летаете?
– Уж года четыре.
– Ну и как там? Есть на что поглядеть?
– Смеётесь? Рейзен – обыкновенная вымирающая деревня. Полна страна таких.
Паша не верил своим ушам. Этот человек что-то путает. Это не может быть тот Рейзен, который он знал. Это какой-то другой Рейзен.
– Я хотел бы слетать туда. Сколько это стоит?
И вновь он летел над той сумасшедшей красотой, что потрясла его пять лет назад. Только теперь не мог спокойно наслаждаться ею, ибо уже понял, что произошло. И его терзал страх. Страх до дрожи в коленках, хотя это едва ли было заметно со стороны. Он боялся, что его догадка верна. «Рейзен – обыкновенная вымирающая деревня». Он снова и снова слышал голос пилота, произносящий эти слова. Раз за разом прокручивал их в голове, запомнив в точности каждую интонацию. Что это значит? Почему он так сказал? Эта мысль сверлила мозг и вызывала приступы тошноты, которые отступали, лишь когда удавалось её отогнать.
Он боялся себе признаться, но уже знал, что увидит, когда сойдёт с самолёта. Уже мысленно готовил себя к этому. Ведь он уже видел это когда-то. Не воочию, лишь в своём воображении, но довольно ясно представлял, как это выглядит: «Рейзен – обыкновенная вымирающая деревня». Видел это перед собой, когда слушал рассказ отца Иннокентия. Легенда о Дрозде неожиданно ожила в памяти как никогда ясно, ещё более ясно, чем тогда, когда он слышал её в первый и последний раз – потому что теперь это была уже не легенда. Это была реальность, давно охватившая всю страну. И теперь последнее, что осталось от настоящей России, действительно умирало. На этот раз окончательно и безвозвратно. И на этот раз не от террора и репрессий, а от свободы.