Он оторвался от увесистой книги. Поправил монокль и жестом руки разрешил пройти в хранилище знаний.
Я бывала здесь крайне редко. Один раз наведалась, чтобы побольше узнать о Дневных. Вурран не солгал! Они на самом деле погибли по вине Лунных, которые предали их и беспощадно убили. А все для того, чтобы единолично править Архаром. Ранее ведь было двуединство. Да и страна называлась иначе.
Второй раз меня привел сюда Нил. Он отыскал древнюю книгу, называемую уставом, в которой заключался свод законов академии. Друг показал несколько пунктов. И из них становилось понятно, что отсюда можно выбраться до приобретения драконьей формы. Но не говорилось, как именно. Поэтому он много времени проводил в библиотеке. Изучал архитектуру. Даже нашел карту катакомб, давно заваленных из-за ненадобности.
Я прошла вперед, не представляя, с чего начать. Подняла голову на высокий стеллаж, за которым бесконечным рядом шли такие же. На стенах подрагивали факелы. Под сводчатым потолком мерно двигались огненные пульсары. Я сделала несколько шагов, провела пальцами по корешкам, но не посмела двинуться дальше.
- Мистер Гринч, подскажите, где найти информацию о Лазурри.
Монокль со звоном упал на пол. Мужчина странно посмотрела на меня, но не стал отказывать в просьбе. Он вышел из-за стойки, приблизился, а затем, одарив меня долгим изучающим взглядом, поманил рукой, чтобы следовала за ним.
Темнота то сгущалась, то расступалась. Казалось, из дальних углов я слышала шорохи, шепот, глухой смех. Библиотека воспринималась, как сбор не только книг, но и духов, живущих здесь испокон веков. Они наблюдали за посетителями, иногда буянили, сбрасывая что-нибудь с полки. И сейчас ощущение постороннего присутствия усиливалось. На затылке шевелились волосы. Руки покрывались холодным потом. Я шла за Гринчем, но все больше хотела остановиться.
Словно предчувствовала беду…
Библиотекарь встал посреди прохода. Он указал вправо, не поворачивая головы. Там было темнее всего. На расстоянии трех ярдов я не могла различить книг, не видела пола или потолка. И хоть неподалеку кружили пульсары, они почему-то не освещали то место.
- Два раза направо, один налево. Три шага назад перед статуей, разворот на сто восемьдесят градусов и затем вперед до упора. Справа четвертый камень от пола. Удачи, - быстро произнес мужчина и вдруг скрылся в следующем повороте.
Я заозиралась. Вперед и назад уходил бесконечный проход с идеально ровной стеной стеллажей. Казалось, больше ничего не осталось. Темнота сожрала и вход в это здание, и крайние ряды, и Гринча - я осталась одна.