Выбегаю из кабинета, дышу как загнанная. Я и есть загнанная. В угол. Хватаю протянутый мне обходной лист, несусь по коридорам, желая спрятаться, скрыться от всего мира.
Только бы не разрыдаться! Вон сколько студентов, которые и не думали расходиться, а ведь звонок с перемены уже прозвенел. Смотрят, наслаждаются моим паническим бегством.
— Отличное видео, — у выхода ловит меня Давид. Смотрит как на шлюху, скривившись. — Карьеру сможешь сделать в порноиндустрии, когда Громов наиграется. Думаю, сегодня он тебя и вышвырнет…
— Отпусти, — спилю. — Что я сделала тебе?
— Ничего, — смягчается, голос печальный даже. Сочувствующий. — Просто я не люблю дур, а ты, оказывается, дура.
Знаю.
Знаю, что дура.
С работы меня Армен отпустил. Тоже видел это видео. Посоветовал обратиться к Андрею и не убивал мою душу презрением, чего я ожидала от армянина. Нет, сжал плечо и носовой платок дал, чтобы выступившие слезы вытереть.
А остальные пялились. Скоро автографы начнут просить…
Не знаю, что делать и куда бежать! Хочется к Андрею — чтобы утешил, разобрался, сделал так, чтобы все обо всем забыли! Только вот видео это разошлось по сети, и останется в интернете навсегда — ничего не поделаешь! У многих оно в телефонах, и всех не отловить.
И как дальше жить с этим позором?
Никак…
Села в автобус, достала телефон. Сотни пропущенных от Кристины и Марго, и сообщения. От подруг, и…
От всех остальных.
Чаты, будь они прокляты!
«Хорошо сосет! Старательно. Зачет!» — пишет Влад — парень, который не терял надежды покорить сердце Кристины. А казался таким хорошим…
«Моя бывшая одноклассница, кстати! Не судите меня по ней, ребята!» — Жанночка-отличница.
Ну да, ты ведь у нас идеал.
«Она и мне отсасывала в раздевалке…»
Вранье!
Размазываю по щекам слезы, кладу телефон на колени. Что им всем ответить? Проклясть? Сказать, что это не их дело?
Помотала головой, скривив губы. И вышла из этих чатов, добивающих меня. Написала подругам, что в порядке… почти в порядке, но мне пока не до разговоров, и вышла из автобуса.
Бабуля сидит в кресле напротив телевизора, где с умным видом вещают про то, что рептилоиды среди нас. Вяжет, хмыкает над особо удачными перлами ведущего, и подслеповато щурится при моем появлении.
Еще больше сдала. На своем празднике она помолодела, и словно израсходовала всю оставшуюся энергию. А сейчас еще и я — любимая внучка — ее добью! Только она ведь узнает — не от меня, так от соседей. И Артем…
— Бабуля, — прорыдала я, и бухнулась на колени, утыкаясь лицом в ее худые колени. Как в детстве потерлась щекой о ее мягкий, выцветший красный халат в цветочек-вырви глаз, и ощутила ее руку. Гладит меня по волосам, успокаивает.