Занавеску, которая до этого казалась концом мира. А как попались мы? А, Толстый? Марат? Мы все — как?
Попались?
Или что?
…………………………………………………………………………………………………………………………..
Уфффф!…. вынырну-ка я из давнего. Я здесь:-)
Язык изменился. С тех пор.
Понимаете? То время требовало такого языка — с решётками на окнах. И звездой за решёткой. Трудно мне уже в том языке — неповоротливо. Душно. Как плыть в воде, расталкивая утонувших птиц. А теперь ячейки в сети языка стали крупнее, они стали рваться, — тут дыра, там дыра… Сложноподчинённый синтаксис режется на островки со множеством равноправных и разнонаправленных смыслов. Между ними — прогалины, лакуны, холодок осени человеков.
Скоро осень, а цыплят считать некому:-) Язык — самый главный наш тюремщик. Слова — кирпичи, которые, как ни складывай, всё равно тюремный двор получается. Но что-то изменилось — общими усилиями — отсюда и извне: в языке образовался разлом. Наверно, дело обошлось не без этих подорванных битников.
По их прямолинейной, но безошибочной методе:
Самый главный наш тюремщик получается общими усилиями. Холодок осени человеков режется на островки с множеством равноправных и разнонаправленных смыслов. Как ни складывай сложноподчинённый синтаксис, всё равно — тут дыра, там дыра. Тюремный двор считать некому: в языке — прогалины, лакуны. Что-то изменилось: скоро осень цыплят. Слова без этих подорванных человеков и битников. Отсюда и извне. А сети цыплят стали рваться. Кирпичи, но ячейки языка крупнее. Образовался холодок между ними. Тюремщик сложноподчинённый режется отсюда и извне. Кирпичи битников — тут дыра, там дыра. Не без этих подорванных разнонаправленных цыплят-человеков. Как ни складывай, получается — некому:-) Двор языка. Между ними тюремный синтаксис ячейки. Складывай прогалины, лакуны. Дело обошлось. Язык человеков считает холодок осени. С тех пор, как я начал писать, Хромоножка оказалась таки сукой и родила. Шестерых. Путаются под ногами по всему двору. И ещё белая жалобная псинка прибилась. Попала под машину, была в шоке. Мы её отпаивали из шприца. Жена теперь каждый день её подкармливает. И собачка уже носится на трёх лапах. Итого: во дворе у нас четыре взрослые собаки и шесть щенков.
И наших комнатных — две. А нет, забыл! У соседей ещё Жулька-болонка появилась. На днях я показательно разорялся на весь двор — для всех соседей: «Блятть!!! потравлю всех собак нахуй!!!»:-) Особенно этого чёрного немца Зета, — его пристроили возле самой калитки. И всяк сюда входящий получает рявк прямо в левое ухо.
Обоссаться можно! Одну пациентку пришлось откачивать валидолом с нитроглицерином. Сильнее всего Зет рявкает на своего же толстопузого хозяина. И эта рыжая падла Зюзик — исподтишка заводит наивную Хромоножку и малолетнего Зета, и гвалт такой поднимается, что ни один человек во двор войти не может. Я так вошёл в раж с этим «всех потравлю, блятть!», что даже жена стала странно коситься на меня. И я говорю ей: а вот я в ветеринарку заходил! А там — отдельная витрина. А на витрине такие вкуу-усненькие! тефтельки, колбаски! С крысиным ядом. Их теперь так делают — чтобы и крыскам по приколу было, с ароматом копчёностей. И я думаю, Зету пару таких колбасок прикупить…