— Мой интерес в том, что я открываю таланты в вашем лице накануне Олимпиады и предлагаю в дальнейшем ставить программы с вашим участием в Театре Эстрады, — после небольшой паузы ответил директор, — Сразу говорю, что патриотических песен в вашем исполнении мне не нужно. Их на нашей эстраде и без вас десятки ансамблей готовы петь. У нас дефицит с лёгкой развлекательной музыкой.
Олимпиада. Кажется, теперь я догадываюсь, как можно претворить в жизнь Верину вспышку, в которой она видела меня на Олимпийском стадионе.
— Как-то с трудом я себе представляю наше сотрудничество, — честно признался я, — Двум коллективам придётся перебираться в Москву?
— Зачем же так радикально? — откровенно изумился директор, — Подыщем вам какой-нибудь дом отдыха в Подмосковье, и будете там наскоками жить. Просто пойми одну вещь — в преддверии и во время Олимпиады в Москве найдётся место для сотен коллективов. Только и знай, что переезжай с одной площадки на другую. Я ведь не просто так спросил о том, насколько мобильна ваша аппаратура. Ну, да ладно. Сейчас у нас стоит задача наполнить зал на четыре ваших концерта, которые состоятся уже в следующие выходные. Нужна какая-то реклама. В ту же самую "Комсомолку" с хвалебным откликом у меня влезть не получится, а вот на Московскую область небольшой ролик с вашего выступления пару раз за неделю запустить в моих силах. Ты, случайно, не можешь у себя на Чувашском телевидении попросить копию вашего концерта? Не ту, что у тебя на кассете, а чтобы можно было в телеэфир пустить.
— Она у меня случайно в машине лежит, — пожал я плечами, — И отдельный клип на медленную композицию есть. Та, где в зале фонарики горят. Вы его на видеокассете видели перед самим концертом.
— То, что нужно, — многозначительно ткнул в меня пальцем директор, — Такой ролик и в "Утренней почте" не стыдно показать. Кстати, хотел спросить — где вы столько фонариков взяли? У вас зал на сколько мест? Судя по тому, что я видел он больше, чем полутысячник.
— Семьсот посадочных мест, — подтвердил я догадку Александра Павловича, — А фонарики мне из Ленинграда по рублю за штуку привезли.
— И как вы их потом обратно собирали? — заинтересовано подался в мою сторону директор.
— Никак не собирали. Просто подарили, как сувениры.
— Ничего себе, — хмыкнул Александр Павлович, — Это же считай, целый цветной телевизор по запчастям зрителям раздали.
— Но ведь видеоролик того стоил, — возразил я, хотя мне эти фонарики не стоили ни копья, — Мне вот интересно, что теперь с остальными фонариками делать?
— А что с ними не так? — непонимающе посмотрел на меня Александр Павлович.