— Пиздишь, — ухмыляюсь, видя, как она изнывает от недостатка ласки. — Если сейчас ты не закричишь, как только я продолжу движения… До оргазма тебя не доведу. Поняла?
Она судорожно кивает, явно не понимая, в чём дело.
А я встаю. Отбрасываю одеяло в сторону и переворачиваю тяжело дышащую куколку на спину.
Через плотную белую ткань её соски так и просятся в мой рот. Чтобы обхватил их губами, укусил зубами и оттянул.
Ох, блять…
Задираю её майку до самой груди, обнажая светло-коричневые соски.
От одного только их вида уже готов кончить в трусы.
Но нет. Сегодня мы развращаем недотрогу-официантку.
Срываю с неё трусики и нависаю над ней, разводя ноги в разные стороны.
Смотрю в её миловидное лицо.
В горящие от возбуждения глаза.
— Что тебе снилось? — спрашиваю из любопытства.
Прежде чем я залез к ней в бельё, там был настоящий водопад.
А сейчас влаги стало ещё больше.
Что она вытекает из её киски, делая мою ладонь полностью влажной.
— Ты, — честно отвечает, прикусывая и так припухшие губы.
Ох, как заговорила…
Вчера — насильник, сегодня — любовник.
Какая непостоянная.
— И что я делал? — вхожу в сладкую девочку двумя пальцами.
Дана натягивается, как струна, вытягиваясь. Приоткрывает розовые губки и звонко протягивает букву: «о».
— Входил в меня-я, — она пытается говорить, но сдерживает своё обещание — стонет, когда ускоряюсь ладонью, доводя куколку до исступления.
— И? — опускаюсь губам к её груди, хватая зубами сосок, так приковывающий к себе внимание.
Причмокиваю, целую, снова слыша замечательную симфонию звуков из этого сладкого рта.
— И т-трахал, — чувствую, как ещё чуть-чуть и она подойдёт к концу.
Уже извивается на простыне, не зная куда деться.
Как бесы вселились.
Волосы растрепались по подушке, а майка задралась до самой шеи. Узкие бёдра подрагивают в такт пальцев в её лоне.
А я просто кайфую.
Наблюдаю за её лицом, её состоянием и просто хочу кончить.
Потому что она такая…
Чувственная.
Нежная.
Скромная.
Прям то, что я люблю.
— Тебя пока рановато трахать, — говорю честно и делаю добивающие толчки.
От которых куколка резко сводит бёдра.
Сворачивается калачиком, громко выпуская из своего грешного ротика безумный стон наслаждения.
Сжимает своими тугими стенками пальцы и шумно выдыхает, сминая простыню пальцами.
— Так бы смотрел и смотрел.
Сначала не понимаю, что говорю это вслух.
Но, когда вижу её мутные от возбуждения глаза и смущающиеся щёки, понимаю, что ляпнул.
Вынимаю пальцы из её податливого тела и отодвигаюсь.
Бля, вот бы её трахнуть, да и всё…
Но…
Бля, не вижу причины, кроме того, что она ещё слишком невинна.