А это он молчит. Только пытается унять бушующий гнев в могучем теле. Выглядит ужасающе. На фоне того, кого я всё время знала.
Внезапно он кидает телефон в стекло автомата. С треском.
Зажмуриваюсь от грохота и перестаю дышать. Хорошо, что рядом никто не сидит, иначе все осколки бы прошлись по человеку.
Никто не рискует пикнуть в его сторону насчёт шума и спокойствия бессознательной Сони.
– И куда ты собрался?! – этот крик Назара вынуждает распахнуть глаза. Перестать сжиматься. Поднять голову и взглянуть на пустое место. Алиев ушёл. Поворачиваюсь, смотрю, как он вот-вот скроется за поворотом.
– Хочу покончить с этим ублюдком раз и навсегда! – его слова похожи на грозный рёв.
– Один?! – Назар делает шаг вперёд за ним. – Ты самоубийца, Алиев! Их там сотни, ты – один!
Когда я слышу эти слова, перестаю шевелиться.
Зная Артура… Он пойдёт. И погибнет.
От этой мысли ужас сковывает горло.
Выпучиваю глаза и чуть не задыхаюсь от волнения. Потому что совершенно не знаю, как и чем ему помочь…
Я его убью. Растопчу. Закопаю в землю. Заставлю жрать дерьмо.
Но это была последняя капля. Тронуть Соню. Маленького ребёнка. И ведь она оказалась там неспроста. Её кто-то выудил из дома, и я подозреваю, что в наших кругах завелась крыса. Специально надоумил на это мелкую, из-за чего она убежала из дома. И потом оставил мне послание. В виде маленького окровавленного тельца на дороге.
Нужно было сделать это давно. Грохнуть Райского. Да я всё думал о том, что он меня из говна вытащил. Благодарен был, что ли. Уважал. А сейчас… В гробу я его видел.
Иду по коридору, тянусь к пистолету за пазухой. Убить бы кого-нибудь сейчас. Спустить весь пар. Людей много, точно хватит. Но нельзя. Персонал больницы, пациенты. Лучше отыграюсь на Райском. Патронов мне на всех не хватит. Пойду окольными путями, но пристрелю эту гниду.
Заворачиваю за угол, на лестницу. И внезапно останавливаюсь. По слуху ударяют чьи-то лёгкие шаги. Сбитое дыхание. Совсем рядом. Только хочу повернуть в голову, но не успеваю.
Маленькое, хрупкое тело врезается в спину. Мне не надо оборачиваться, чтобы узнать кто это. По прислоняющейся груди чувствую. По запаху, ударяющему в нос.
Я его не спутаю ни с кем. И эти руки, обвивающие тело. Врезаются пальцами в майку на груди. Не дают сдвинуться.
Такая мелкая. Но одним своим движением стопорит. Неожиданным для неё. Обескураживает.
Она не дотрагивалась до меня специально.
Никогда.
Сторонилась.
Злилась. Ненавидела по взгляду.
А сейчас обнимает меня со спины. Сильно. Так, чтобы с места не сдвинулся. И всхлипывает.