Однако девушка…как её? Рэйчел.
Однако Рэйчел продолжала молоть языком и не думала наслаждаться музыкой:
— Ты учишься на социологии или политологии?
— Политология.
— А я на…
— Рэйчел, — перебил парень и улыбнулся. — Хватит болтать, — притянул ближе к себе и положил тонкие руки себе на шею. — Давай уже танцевать!
Звучала незнакомая парню композиция «Deep End», и он позволил блондинке полностью взять инициативу в свои руки. А именно тереться об его тело своим телом, изгибаться в такт музыке и даже запечатлеть поцелуй на щеке.
В свою очередь исследовал ладонями изгибы женского тела и не старался прятать довольной улыбки, нащупывая нужные формы там, где ему больше всего нравилось.
Полная грудь, тонкая талия и упругие ягодицы, — вот стандартный набор, который Эдвард не без удовольствия согласен видеть в своей постели.
Мелодия сменилась на медленную и тягучую, что стало зелёным светом для девушки — положила голову на грудь Эдварда и прикрыла глаза, покачиваясь в такт приятным мотивам.
Эдвард не мог позволить себе с такой же лёгкостью расслабиться и закрыть глаза хотя бы потому, что наткнулся глазами на платиновую голову друга. Дилан лыбился во все зубы, что-то отвечая на реплику соломенного чучело, и покачивался в танце.
Всё-таки пригласил на танец чёртову Голден.
Эдвард едва ли удержался, чтобы не закатить глаза. Что он нашёл в ней? Блондинка, прижимающаяся к нему всем телом, славилась намного выдающейся внешностью. Да куча девушек на этой вечеринке, даже те неудачницы, кто подпирал стенку, и то выглядели симпатичнее соломенного чучело.
Эдвард вновь поймал себя на том, что разглядывал Голден. На этот раз его интерес оправдан — он искренне пытался отыскать то, что привлекало в ней Дилана.
Сегодня её волосы зачёсаны назад, что при таких манипуляциях всё равно не спасало от непослушных кудрей. На ней надето платье, которое не могло претендовать на лучшее платье вечеринки, но стоило признать — подходило её фигуре.
Фигура.
Парень беззвучно фыркнул и прошёлся ладонями по контору тела Рэйчел. Вот это — фигура, а то, что обнимал в танце Дилан — всего лишь подобие.
И, тем не менее, у неё красивые ноги и бёдра.
Наверное, Дилану нравятся и её лицо, раз он не отрывал от него глаз.
Эдвард попытался мысленно воссоздать портрет девушки, но вовремя отдёрнул себя. Чёрт подери, как же вовремя он очнулся от пиздеца, в который чуть ли собственноручно не вогнал себя.
— Засада! Ребята, засада!
Парень забежал вверх по винтовой лестнице, лихорадочно размахивая руками. И стоило последнему слову слететь с его губ, как выключился музыкальный центр, а вместе с ним весь источник света.