— До свидания, милая леди! — он встал из-за стола и чинно поклонился нам обоим. — Был рад познакомиться. Вижу, что вы хотели бы поговорить. Я дам вам свою визитку, позвоните мне, скажем, послезавтра после шести вечера.
Я с благодарностью приняла карточку из толстого лощеного картона с выгравированными на нёй именем-фамилией и названием конторы. «Мойры» — прочла я на карточке. Странное название. Слепые богини из мифов Древней Греции.
— Богини судьбы, — пояснил нотариус. — Я суеверен, знаете. И убеждён, что любые встречи не случайны. До свидания, Ярослав.
Мужчины пожали друг другу руки, и мы покинули кабинет Полушкина. Проходя через пустую приёмную я заметила, как секретарша, кивая на прощание, шепнула Ярославу: «Я позвоню». Тот только улыбнулся и махнул девушке рукой.
— Не смотрите на меня так, будто я вам денег должен, — заметил мои взгляды мажор, когда мы подошли к лифту. — Иногда мы с Викой обмениваемся энергией.
— Это теперь так называется? Буду знать, — хмыкнула я и попыталась первой юркнуть в открывшуюся кабину лифта.
— Как и то, что лифт — объект повышенной опасности, — Ярослав бесцеремонно схватил меня за руку и оттащил в сторону. — Первым заходит мужчина, а вот выходят сперва женщины и дети. Неужели не знала?
Я вспыхнула, но промолчала. Не имеет смысла язвить и обмениваться шпильками. Мы друг другу никто, пусть так и останется.
***
Стоило нам спуститься к парковке, как Ярослав отпустил амбалов и сам сел за руль, предложив занять место рядом. Поколебавшись, я согласилась.
Неудобно было отказываться, боялась выглядеть глупой провинциалкой, да и в бардачке лежал мой телефон, так что если я сяду рядом с водителем, смогу достать его сама. Так будет спокойнее и просить лишний раз не придётся.
— Всё ещё не доверяешь? — первым нарушил молчание Ярослав, когда мы выехали на запруженные московские улицы.
— А мы уже на «ты»? — ощетинилась я, испытывая возмущение от того, что этот малознакомый мужчина раз за разом бесцеремонно нарушал мои границы.
— Да. А что? Ты против?
Выражение лица Ярослава, который словно нарочно выпячивал всё свои недостатки и был нарочито груб, говорило само за себя: нахмуренные брови, сосредоточенный на дороге взгляд, руки, крепко сжимавшие руль — он обращался со мной так, будто я была врагом. Препятствием, которое устранить весьма непросто, особенно для того, кто привык решать дела по щелчку пальцев.
Не спрашивая разрешения, я открыла бардачок и, выудив оттуда своё имущество, захлопнула крышку. Звук получился громче, чем думала, но извиняться не собиралась.