Эмма отогнала эту мысль и обернулась.
— Эй, ты не хочешь…, — начала было она, но замолчала, обнаружив, что Чёрч исчез.
Неужели он и впрямь ее бросил? В этом не было ничего странного. То, что он молчал, вовсе не означало, что его ничего не бесило. Держа над водой голову, Эмма пробежала глазами по береговой линии. Затем до нее донесся какой-то шум, и она резко повернулась влево.
В паре метров от причала росла плакучая ива. Она находилась так близко к берегу, что ее ветви касались воды, создавая нечто наподобие укромной лагуны. Рядом с ней Эмма увидела Чёрча, на котором не было ничего, кроме боксеров, и он, не спеша и методично входил в озеро. В его движениях не было и намека на неуклюжесть, и Эмма бы, наверное, очень смутилась, вспомнив свои, но она была слишком увлечена разглядыванием его обалденного тела, чтобы об этом думать.
Дрожа всем телом, она наблюдала за тем, как он идет, и изо всех сил старалась держаться на плаву. Чёрч зашел в озеро по грудь и, видимо, перестав чувствовать под ногами дно, поплыл чем-то вроде неспешного брасса, легко держа над водой голову.
— Я знала, что тебе понравится, — сказала Эмма, когда он, наконец, до нее добрался.
Чёрч ничего не ответил, просто подплыл так близко, что задевал ее ногами, пока они оба удерживались в воде в вертикальном положении.
— Мне нравится холод. Там, где я жила до этого, было довольно влажно. Мне это тоже нравилось.
Она погрузилась ниже и откинула назад голову, от чего вода затекла ей в уши и заглушила звуки вечеринки. Над ней сияла Луна, и Эмма неотрывно смотрела на нее до тех пор, пока под воду не ушло и её лицо. Она не испугалась, обнаружив, что тонет; однако, здорово испугалась, почувствовав, как чья-то рука грубо схватила ее за плечо и резко выдернула на поверхность.
Эмма порывисто втянула в себя воздух и посмотрела на Чёрча. Ее ждал еще один сюрприз — он казался рассерженным.
— Я спросила, умеешь ли плавать ты, — напомнила она ему. — Я не говорила, что у меня это хорошо получается.
У нее устали руки. Как, в прочем, и ноги, — она не привыкла к движениям, необходимым для того, чтобы так долго удерживаться ее на плаву. Было бы так легко просто сдаться и утонуть. Она не сводила глаз с Черча.
Он смотрел на нее с оттенком настороженности, скрывающейся за его пустым взглядом. Чёрч по-прежнему держал ее за плечо, его хватка была такой крепкой, что Эмме стало больно. Не разжимая пальцев, он привлёк ее к себе. Когда он обвил ее своими руками, а их ноги сплелись, она не осмелилась издать ни звука, просто смотрела ему в глаза. Наконец, Эмма сама обхватила его за плечи, и внезапно он стал ее личным буем. Спасательным жилетом, тем единственным, что удерживало ее на плаву.