- Не увлекайтесь слишком, старайтесь делать перерывы и ограничивать себя в. «общении». Оно вызывает сильную зависимость.
- На своем опыте знаете? - пробурчала я, не желая лимитировать блаженство.
- На своем. Это, действительно, опасно. Можете привыкнуть. Если прерветесь, расскажу,
- вынудил-таки меня шантажист оторвать ручки от мягких перьев. - Первые полгода с момента, как я познакомился с Джильбертой, считал, что нет на свете ничего прекраснее, желаннее, приятнее этих. «контактов». Каждую ночь караулил ее у окна, и, если Джи-Джи вдруг не прилетала, впадал едва ли не в наркотическую депрессию. Моя ламбикура никогда не отличилась покладистостью и пунктуальностью . Как вы могли заметить, у нее и сейчас насыщенная личная жизнь.
- О зависимости нет в учебнике. - пробубнила я. - Почему полгода? А что случилось потом?
- Потом я узнал, что в жизни существуют и другие, не менее приятные вещи, доставляющие удовольствие, - вогнал меня в краску Карпов. - А еще какое-то... очень долгое время спустя. выяснилось, что кое с чем по степени наслаждения прикосновение к ламбикуру даже не сравнится.
- Сколько вам было лет, когда случилось «заключение»? - прошептала я, предугадывая ответ.
- Семнадцать. У ламбикуров есть вполне конкретные критерии для отбора сюзов. Помимо храбрости и силы их интересует еще кое-что. Это обязательное условие. И о нем тоже нет в учебнике.
- Невинность? - выдавила я из себя, мечтая спрятаться хотя бы под стол.
- Вы невероятно догадливы. Полагаю, ламбикурам важно быть. «первыми», - хмыкнул Демон и недобро глянул на Арчи, свернувшегося в лохматый баклажановый клубок на моей юбке.
Докатилась. Сижу в два часа ночи с мифический птицей на коленях и обсуждаю с академическим чудищем свою непорочность. Или его, давно утерянную?
Карпов глядел на меня странно. Как будто по-новому. То ли считал невинность в восемнадцать с хвостиком скорее недоразумением, чем достижением. То ли. Нет, других вариантов трактовки этого обжигающего взгляда у меня решительно не находилось.
- И да, я не готова обсуждать с вами этот вопрос, - смущенно закашлявшись, пробурчала я и отвернулась к окну.
Ответом мне был красноречивый демонический «хмык» и несколько шумных глотков из бокала.
.Не знаю, сколько мы так сидели. Мир замер, растянув время плавленым сыром, как на полотне Дали.
Точнее, сидела только я, поджав колени и откинувшись на мягкую спинку демонического кресла. Карпов стоял с бокалом, притулившись боком к шкафу и искоса поглядывая, как я запускаю пальчики в собственного ламбикура и жмурюсь от удовольствия. Было в этом мероприятии что-то солнечное, летнее, согревающее. Губы сами собой растягивались в мечтательной улыбке.