Но его пальцы коснулись моей щеки, с легким трепетом провели вниз и коснулись губ, медленно обвели, приласкали, будто лепесток молодой розы…
– Может быть, вы провоцировали меня на это… – Нежный шепот коснулся слуха, а его губы – моих губ.
Дыхание сбилось, рука мужчины скользнула к моим волосам, зарылась в них и притянула меня ближе.
Я, кажется, даже пыталась протестовать, но возмущение было столь неуверенным и робким, а губы Рассела такими настойчивыми и твердыми, что я ощутила себя морем, которому очень хочется поддаться покоряющему его кораблю и утонуть в этой эйфории.
И я прикрыла глаза, погружаясь в ласку из губ, касаний рук и недосказанных слов.
Разум говорил, что надо бы остановиться, я же девушка гордая – до свадьбы «ни-ни», а еще принципиальная…
Дверь рывком распахнулась, едва не слетая с петель.
Грубо прерванная на самом интересном, я была готова сгореть от стыда, когда узрела Кристоффа.
– Какого рурка! – в сердцах выкрикнул Рассел. – Тебя не учили стучаться?!
– Милуетесь, значит, – с прищуром процедил Рэкшор, только сейчас я заметила, что его белые волосы измазаны сажей, а от дорожного костюма несло гарью. – На дворец напали!
Он смерил меня долгим проникновенным взглядом, особенно задержавшись на груди. Я успела прикрыться подушкой.
– Беру свои слова обратно, про «ни рожи ни кожи», – пробурчал он.
– Пшел вон! – процедил Бэдфорд, легким взмахом руки отправляя в братца подвернувшуюся под магическую руку вазу. – Подождешь за дверью!
Кристофф увернулся от снаряда, но уходить не спешил:
– У вас пять минут, и мы должны отправиться во дворец.
– Зачем?! – Бэдфорд, в отличие от меня, уже натягивал штаны, пока я продолжала кутаться в одеяло. – Если было совершено нападение, это не самое лучшее место, куда следует отправляться Анне.
– Да при чем тут вообще она! – раздраженно бросил братец. – Отец серьезно пострадал, созывают наследников и особо приближенных! Он может не дожить до утра.
Мы опять тряслись в экипаже.
Я, Рассел и Кристофф.
Меня брать не хотели, но я настояла. Раз местный король собрался торжественно почить, это не повод откладывать нашу с ним беседу.
Назовите меня циничной стервой, но он был сам виноват, что дело дошло до революции.
– Как это произошло? – спросил Бэдфорд. – Нападавших поймали?
Кристофф скривился.
– Не совсем поймали… – протянул он. – Собрали то, что от них осталось.
– Вы изверги! – не выдержала я. – Неужели было сложно не калечить людей, вы могли задержать их, допросить, узнать требования…
– Выслушивать требования от трупа… – Кристофф зло посмотрел на меня. – Прежде чем обвинять, вы могли бы узнать, что произошло. Эти люди… Хотя это не люди – чертовы крысы-оборотни. Отец как раз покидал одну из спален фавориток, когда произошел подрыв коридора, по которому он передвигался. Эти крысы…