Особенно непросто было пережить свое одиночество. Теперь, оказавшись один, он со всей остротой почувствовал свою ненужность, отсутствие близкого человека, для которого он бы стал центром вселенной. И тот, другой, вернее другая, также стала бы для него самым важным, самым нужным, самым любимым существом на планете. Наверное, если бы он целенаправленно искал, то нашел бы.
Да и, если честно сказать, то на довольно длительном промежутке времени, он встретил 2-х симпатизирующих ему женщин, которые привлекли его внимание. Правда, через некоторое время он понял, что он для них эпизод, нужный для удовлетворения определенных потребностей. Главным для них, были их дети, внуки и другие центры внимания, но не он с его жизнью. Расставания с ними были непростыми и даже где-то болезненными, но вынужденными.
Шли годы, в стране происходили очередные перемены, дефолт лишил многих россиян накоплений, но, главное, он превратил зарплату большинства бюджетников, к которым принадлежал Виктор в копейки, на которые даже он, директор и высококвалифицированный учитель, с трудом должен был выживать. При этом опять его судьба совпала с трагедией страны. Всего за 2 месяца до дефолта его парализовало по дороге с работы домой и ему просто повело, что «скорая помощь» приехала быстро и больница, в которую положили, тоже оказалась недалеко. Он довольно быстро восстановился, инсульт прошел почти без последствий, но это был первый звонок, а следующий мог стать последним.
Виктор всегда помнил, что его бабушка умерла в 45 лет от третьего инсульта и повторять ее судьбу не хотел. Врачи рекомендовали вообще прервать его педагогическую практику, но он на это пойти не мог, не хотел. Его работа учителем давно стала неотъемлемой частью его жизни, но уйти с административной работы стоило. Тем более что через несколько лет, как он когда-то и предполагал, чиновничество воспрянет духом, сначала придумает ЕГЭ, а затем и вовсе начнет уничтожать школы, сливая их, под соусом укрупнения, сокращения аппарата и совершенствования управленческой вертикали. Вертикаль выстроили, но многие интересные педагогические коллективы исчезли, как в небытие, ушли традиции, история многих советских и постсоветских школ.
Поэтому в новом веке Виктор стал совмещать свою педагогическую деятельность, работая учителем истории, литературы (он стал преподавать эти предметы, отчасти потому что всегда любил и знал их, отчасти потому что в 90-е годы не мог даже пригласить их к себе в школу, некого было) с преподаванием математики. Параллельно вернулся на некоторое время на работу в свое научно-педагогическое заведение и написал несколько работ в этой области. Пришлось снова поработать администратором. Очень попросили, и ему показалось, что много нервов это стоить не будет. А пользу делу может оказать. На первых порах так и получилось. Однако потом он понял, что ошибся, и, несмотря на уговоры, навсегда расстался с этими иллюзиями. Дело в том, что Виктор Сидоров всегда соглашался на административные должности только для того, чтобы заниматься тем делом, которое он любил – работой с детьми и педагогами. Так как мог и хотел.