— Погоди, ты только что использовал в бою какую-то странную силу, не так ли? — прокричал мне вдогонку один из мужчин. Судя по голосу, это был тот же самый тип, что недавно спрашивал меня о том, что я делаю с иным.
Я незаметно покосилась на него. Как и думала, на вид ему было не больше восемнадцати-девятнадцати лет. Он был немного выше меня и имел загорелый оттенок кожи, как у атлета, что много времени проводит под палящим солнцем. Благодаря же ещё и довольно привлекательным чертам лица, впечатление о нём складывалось как о лучезарном добродушном парнишке, что способен с первого взгляда произвести благоприятное впечатление на окружающих себя людей.
Но мне на всё это было глубоко начхать. Проигнорировав его вопрос, я продолжила свой путь к лестнице, но когда я уже поставила ногу на первую ступеньку, дорогу мне внезапно преградила женщина с ребёнком на руках.
— Прошу, возьми мою девочку с собой! — взмолилась она. — Она славный тихий ребёнок. Она не потревожит тебя!
Девочке навскидку было приблизительно семь или восемь лет, и она глядела на свою мать слегка испуганными озадаченными глазами. Но я в ответ лишь угрожающе прищурилась:
— Безвозмездно защищать это дитя готова лишь ты, её мать. Всем же остальным до её судьбы дела нет.
На самом деле я не была так уж против взять эту девочку с собой на второй этаж, но проблема была в том, что одним лишь этим ребёнком дело бы не ограничилось. Помимо неё, здесь находилось ещё пять-шесть детей юного возраста, как впрочем и подросток приблизительно пятнадцати лет. Он тоже, что ли, подпадает под категорию «ребёнка»? Если бы я согласилась взять их всех со мной на второй этаж, то с тем же успехом могла бы просто переночевать со всеми вместе на первом этаже. Но на это шаг я никогда не соглашусь.
Эта женщина перед вами и так уже жалеет, что не ушла сразу после боя с иным. Заче-е-ем вы ещё и пробуждаете во мне мысли Матери Терезы?!
Моя собственная группа ещё была недостаточно сильна и обширна, чтобы безболезненно суметь принять в себя такую нехилую толпу людей. Более того из почти двадцати человек лишь семеро были молодыми мужчинами пригодными для боя, и это учитывая того лучезарного парнишу, что обращался ко мне ранее. Женщины же все были зажатыми и пугались малейшего шороха. Чуть лучше себя вели мамаши, так как они хотя бы обнимали своих детей, но и они боязливо жались к стенкам, не решаясь лишний раз пикнуть.
Я в своё время к этому этапу апокалипсиса уже неплохо владела импровизированным копьём из ручки швабры, готовая в любой момент схватить и утащить прочь своего излишне импульсивного бойфренда.