В результате нашего ожесточённого боя, как сам балкон, так и находящаяся рядом небольшая мансарда были полностью разрушены. Поручни уже давно обвалились, да и в полу повсюду виднелись дыры и трещины, так что с каждой новой минутой надёжной опоры под ногами у меня становилось всё меньше. Вот только птица из-за этого была в ещё более бедственном положении, чем я. Учитывая отнюдь немалый вес её тела и разваливающийся под ногами балкон, что в любую секунду грозил обрушиться, каждый её шаг заставлял и без того ненадёжную конструкцию сотрясаться.
Она попыталась было заставить себя взлететь, но боль в крыле мешала ей. Я же, воспользовавшись моментом, вновь набросилась на неё, желая не дать ей возможности подняться в небо. В порыве отчаянья и злости, птица снова бросилась на меня, напрочь позабыв уроки прошлого. До этого момента я уже не раз использовала инерцию её тела против неё же самой, вонзая своё копьё в щели между покрывающими её тело чешуйками.
Однако стоило мне сделать выпад, как к моему полнейшему ужасу наконечник копья внезапно обломился! Мои зрачки мгновенно сжались от шока. Чёрт! Это копьё было всё ещё недоделано, но иного выбора, кроме как сражаться им, у меня не было. Пусть теперь в моих руках осталось лишь древко копья, отвалившийся и застрявший в ране врага наконечник должен нанести птице существенный вред.
Новая волна боли, похоже, заставила её окончательно свихнуться. С безумным воплем она вновь набросилась на меня, словно всего секунду назад и не получала никаких ран. В следующий же момент от моего копья откололся ещё один фрагмент. Чего и следовало ожидать, стоит в ледяной корке появиться хотя бы одной трещине, как вся поверхность разом становится хрупкой и уязвимой.
Заскрежетав зубами, я замахнулась и всадила оставшийся в руках фрагмент древка в оставленную наконечником рану на теле птицы, вгоняя тем самым наконечник ещё глубже в плоть птицы. Сейчас мы с ней уже находились настолько близко, что она без труда могла клюнуть меня, всего лишь вытянув вперёд шею, что она, в прочем, и не преминула сделать.
Уворачиваясь от клюва, я резко нагнула голову вбок и одновременно с этим изо всех сил пнула торчащее из её тела древко. Благодаря этому манёвру копьё ещё глубже воткнулось в её тело, однако сама я потеряла из-за этого равновесие, и клюв чёртовой птицы угодил мне в грудь. Удар получился настолько сильным, что выбил из моих лёгкий весь воздух. В глазах всё закружилось и потемнело, и если бы не тот факт, что мой слух успел уловить хруст разламывающейся под ударом клюва ледяной пластинки напротив моего сердца, я и вовсе посчитала бы, что уже умерла.