Зен и Треден! Правда, не одни: с ними пришел еще один, здоровый крепыш.
Вандерия нарочно подозвала к себе крепыша, чтобы мы остались у ванны втроем, в некотором уединении, и смогли перекинуться парой фраз. Теперь понимаю, почему она так загадочно на меня поглядывала…
Треден первым стал наполнять ванну. Пока лилась вода, мы могли поговорить. Только вот я не знала, что сказать, слова не шли на ум, и я просто глазела на мужчин. Они были одеты так же просто, как одевались в империи, и так же, как и в империи, Зен брил лицо, а Треден берег бороду.
Они не смотрели на меня, изображая перед свидетелями – Вандерией и крепышом – почтение к своей хозяйке, ко мне…
— Вы как? — наконец, шепотом спросила я.
— Нормально, — ответил Треден быстро, использовав перенятое у меня словечко.
— Что с Младом?
— Убег. Если бы умер, осталось бы тело, а если б хищники задрали, осталась бы кровь. Убег, тут и думать нечего.
— Он сможет выжить один?
— Это волк, а не домашний котик, — отрывисто бросил Зен.
От звука его голоса меня пробрал мороз по коже… Черт, почему я оробела? Зен начал выливать воду из своего ведра в ванну. Времени, чтобы поговорить, у нас практически не оставалось.
— Что будем делать? — спросила я быстро и очень тихо.
— Продолжать притворяться, — ответил Зен и взглянул на меня.
Я хотела задать еще вопрос, про ритуал и то, что во время его сделал Зен, но, к своему удивлению и даже ступору, не смогла. Мужчины наполнили ванну, забрали ведра и пошли к крепышу. Я не успела перевести дух, как скрипнули двери, и в покоях снова остались только мы с Вандерией…
Да что со мной такое?! Мне дали время, чтобы переговорить с ними, а я так бестолково им воспользовалась, точнее, даже не воспользовалась. И что за дурацкое оцепенение?
Вандерия подошла ко мне и спросила:
— Посмотрела на своих людей? Убедилась, что они в порядке?
Я кивнула. Они-то в порядке. А я?
Меня разбудил стук в дверь, требовательный и громкий. Я открыла глаза, протерла их, вспомнила, где я и какое сейчас примерно время суток, и застонала – не хочется вылезать из теплой постели!
— Ирина! — донеслось из-за двери; голос Вандерии был непривычно нервным. — Ты слышишь меня?
— Да-а-а, — ответила я сипло, и, рывком откинув тяжелое одеяло, встала на каменный пол. Ступни тут же обожгло холодом. А-а, черт! Я же вчера носки на ночь сняла! Где же они? Прищурившись, я стала искать носки, длинные, шерстяные, замечательно теплые…
— Ирина, открой! — голос комендантши повысился до отчетливой паники.
Я плюнула на поиск носков, и прямо так пошла к двери. Отперев ее, я узрела бледное и взволнованное лицо Вандерии и еще одно лицо, которое спросонья спутала с мужским.