— Да, мэза… — высоченная Флана сгорбилась и сжалась перед невысокой худенькой Вандерией, словно хотела сделаться ниже ее и занять еще более униженное положение.
Происходящее мне не нравилось – складывалось ощущение, что всю вину за произошедшее Вандерия хочет свалить на нас, но я пока молчала, ожидая, что еще скажет комендантша. Она указала на двери, приняла выражение лица, словно она ангел, вынужденный заниматься грязным грешным делом, и с вселенской печалью в голосе молвила:
— Идите и хорошо подумайте над своим поведением.
Флана понуро поплелась к дверям, а я осталась на месте.
— Это все, — холодно сказала комендантша.
— Мэза Вандерия, — сказала я, — могу я узнать, какое наказание получил Вазраг?
— Ты меня сильно разочаровала, Ирина, — вместо ответа на вопрос протянула женщина. — Я очень расстроена тем, как ты себя повела, но списываю это на то, что тебе пришлось пережить. Жестокость порождает жестокость…
Я хотела держаться как можно более спокойно, вежливо, чтобы Флане снова из-за меня не досталось, но, черт возьми, какого лешего эта тетя разговаривает со мной так, словно я ребенок несмышленый? Почему она не ответила на мой вопрос?
— Вы правы, жестокость порождает жестокость, — ответила я. — Если бы Вазраг не дразнил моего волка, не обещал его убить и не прикидывал, какую шубу из него сделает, я бы никогда не сделала то, что сделала. Любой нормальный сопереживающий человек в первую очередь бы подумал, как помочь раненому зверю, или, если дело безнадежно, как быстро и безболезненно его убить. А этот дразнил его и предвкушал, как будет мучить и убивать, да еще и пообещал, что пришлет мне то, что от него останется. У нас дома таких людей называют живодерами и наказывают строго. Так как вы его наказали?
Узенькое сморщенное личико Вандерии побледнело, а голубые глаза превратились в яркие ледышки.
— Это лишь твои домыслы, — сухо выговорила она, явно сдерживая эмоции, чтобы не выходить из роли доброй и сострадательной мэзы. — Вазраг не собирался никого мучить. Он действовал, как положено, а диких зверей положено истреблять, ибо они опасны для людей.
— При всем уважении, мэза, но вы не правы. Это не домыслы, а факты. Вазрагу ясно было сказано, чей это волк, и что он не дикий. Ему было все равно. Я должна была стоять и смотреть, как живодер мучает и убивает моего друга? Должна была удалиться и заплакать? Побежать к вам за помощью? А пустили бы меня к вам? Что стало бы с волком, пока я бегала? Я не могла оставить друга в опасности. Да, я ударила факелом Вазрага. Но перед этим он чуть не убил меня, швырнув на каменный пол. Чудом я не стукнулась затылком о пол. Как в Мэзаве наказывают за покушение на жизнь женщины и оскорбление женщины?