— Как и вранье?
— Да, как вранье… ты б просто сразу сказала б, что он тебе друг. Я б тогда не так думала.
— Он мне не друг.
— А кто?
— Соратник, — ответила я, а мысленно поправила «Подельник».
— А я вот другом тебе хочу быть, — призналась Флана и робко улыбнулась. — Ты как мэза красивая, как воин смелая, а еще чуднАя очень. Говор смешной… словечки всякие там…
— Ластишься? Так и быть, прощаю. Только давай на этот раз сразу договоримся: плевать на приказ Вандерии об опекунстве, в поступках мы друг перед другом не отчитываемся, и каждая из нас свободна. Но при этом мы друг друга не подставляем. Согласна?
— Да.
Я протянула ей руку, и девушка посмотрела на нее с подозрением.
— Скрепим уговор рукопожатием.
Она все еще недоверчиво протянула свою руку в ответ и пожала мою.
— Так что, Флана, поможешь? — спросила я, когда мы все выяснили. — Отведешь в город к какому-нибудь человеку-умельцу? Такому, чтобы голова умная, а руки золотые?
Девушка задумалась и начала в очередной раз жестоко обдирать губу. Я подавила желание ее остановить – эдак опять рассердится – и была вознаграждена: всадница кивнула:
— Есть такой. Только монеты нужны.
— Не проблема, — улыбнулась я.
Мы пошли в город ближе к вечеру, потому как только перед ужином Флане удалось отпроситься, да и Треден согласился с Младом погулять в уединенном местечке во дворе. Сначала я думала одеться как парень, чтобы не привлекать лишнего внимания, но потом, поразмыслив, решила, что лучше одеться по-женски да понаряднее, чтобы, в случае чего, умаслить мастера да расположить к себе. К тому же как бы я ни оделась, все итак знают, кто я.
Я надела одно из платьев, которые мне подарила Лена, из тонкой коричневой шерсти весьма благородного оттенка и со шнуровкой на лифе, затянулась, как следует, чтобы подчеркнуть нынешнюю хрупкость своей фигуры, сапожки лучшие надела, плащ утепленный сверху, косу переплела из обычной в французскую, вдела в мочки ушей простенькие серебряные серьги, подкрасила брови и ресницы темной краской, а на губы нанесла жидкую «помаду» из шкатулки с косметикой, которая, к счастью, сохранилась во время странствий.
Я впервые с такой тщательностью прихорашивалась, и когда Флана пришла за мной, так и раскрыла рот. Я покрутилась перед ней с улыбкой.
— Ой, глаза какие, — справившись с удивлением, выдохнула она. — Прям две начищенные серебрушки. И губы такие… и платье… а зачем это?
— Хочу произвести впечатление на мастера. Плюс к этому, хочется сегодня повыеживаться перед местными. Пусть знают, что никого я не боюсь и своего положения не стесняюсь. А если какая-то пакость ко мне пристанет, ты будешь иметь полное право дать ему по носу. Заодно и повеселимся.