Очевидно, Тай теперь должен Лиаму.
Курьеры возвращаются через несколько минут и расставляют остальные цветы по всей гостиной и на кухонном столе. Увы, у меня нет сумочки, поэтому я не могу дать ребятам чаевые, пока тот, что в бейсболке, не сообщает мне, что их уже вознаградил клиент, сделавший заказ.
Потом они оставляют меня в покое, давая возможность подумать, сколько же разновидностей черных цветов существует. Кажется, я получила их все.
Я снова смотрю на карточку в своей руке. Затем возвращаюсь в свою спальню, беру телефон Элли с того места, где оставила его на кровати, и набираю номер.
После одного гудка резко отвечают:
— Да?
— Лиам? Это Тру.
Его тон мгновенно смягчается.
— Тру. Я не ожидал, что ты позвонишь так скоро.
— Я только что получила цветы. Они просто потрясающие, спасибо...
— Как ты себя чувствуешь? Хорошо спала? Выпила таблетки? Достаточно пьешь? Ты уже что-нибудь съела?
Я смеюсь, польщенная беспокойством в его голосе.
— Хорошо, да, нет, пока нет, я только что встала. Но обещаю, что как можно скорее выпью много твоей дорогой французской горной воды. — И застенчиво добавляю: — И, может быть, съем фисташковое мороженое. За что отдельное спасибо. Ну, за все остальное тоже спасибо. В этой квартире сейчас больше еды, чем в продуктовом магазине. Ты очень щедр.
Наступает пауза. Когда он снова заговаривает, его голос кажется хриплым:
— Я не могу перестать думать о тебе.
Мои щеки пылают, но мне удается сохранить голос ровным.
— Отлично. Мне бы не хотелось думать, что это безумие было односторонним. — Он начинает что-то говорить, но я обрываю его. — Если ты собираешься сказать что-то вроде: «Было бы лучше, если бы все было именно так», я кладу трубку, так что прекращай.
Еще одна пауза, на этот раз более долгая.
— Хорошо. Я этого не скажу. Хотя, должен признаться, меня беспокоит, что ты сняла слова прямо с моего языка.
— Не нравится быть предсказуемым?
— Не то чтобы мне это не нравилось. Дело в том, что раньше такого никогда не случалось.
— Мне неприятно говорить тебе об этом, волчок, но когда речь заходит об этой конкретной теме, ты становишься чем-то вроде заезженной пластинки.
— Жаль только, что это не приносит пользу, — хмыкает он.
— Как только я решусь, меня уже нельзя будет сдвинуть с места.
— Взял на заметку. Мне нужно увидеть тебя.
Внезапная грубость в его голосе заставляет мое сердце глухо забиться.
— Эм... когда?
— Сейчас. — Его дыхание учащается. — Но, к сожалению, не могу приехать до позднего вечера. Я не знаю точно, когда именно.
— Я никуда не собираюсь. Приходи, когда сможешь.