Камера, в которую меня бросили, была точной копией той, в которой я оказалась совсем недавно. Ни окон, ни дверей, нары, дырка в полу, низкий закопченный потолок, от стены до стены три шага.
Может, в казематах все камеры такие, а может, я попала именно в ту, где умерла старуха.
Только на этот раз я не думала, как отсюда выбраться. Я вообще ни о чём не думала, отрешенно слонялась из угла в угол. Как будто я выплеснула все чувства и эмоции, выжала себя до капельки. И больше ничего не осталось. Ни гнева, ни боли, ни тоски. Даже собственное тело казалось чужим, незнакомым, каким-то посторонним.
Не знаю, сколько времени так прошло…
Принесли обед, невкусный и пресный. Или это был ужин?
Я слегка поковыряла его ложкой и отодвинула. Есть не хотелось.
Интересно, меня сразу казнят или так и оставят гнить в камере до конца моих дней?
Лучше бы первое. Но и второе меня не слишком пугало. Сейчас меня уже вообще нельзя было ничем испугать. Потому что самое страшное уже случилось.
Посреди моей крошечной камеры зажёгся портал, заняв собой почти все свободное место. Я села на нары. Возможно, сейчас решится моя судьба. Скорее бы…
Из портала вышел тот, кого я совсем не ожидала увидеть, королевский дознаватель Салахандер. Значит, расследовать мои преступления поручили ему? Что ж, это будет совсем простое дело. Меня даже ловить не надо.
– Вы будете вести следствие? – вяло поинтересовалась я.
– Следствие? – он, кажется, удивился. – Никакого следствия не будет. И суда тоже. Сразу приговор. Вы что натворили?
Кажется, вся эта история произвела на него сильное впечатление. Вот уж не ожидала…
Я пожала плечами. Ну, натворила – с кем не бывает.
– Вы понимаете, что напали на короля? Вас ждёт смертная казнь!
А вот и хорошие новости подъехали!
– Отлично, меня это вполне устраивает, – сказала я бесцветным голосом.
Дознаватель выругался, шагнул ко мне и хорошенько встряхнул за плечи.
– Придите в себя! Устраивает её… Есть хоть что-то, чем вы можете оправдать свой поступок? Временное помутнение рассудка, например?
Я посмотрела на дознавателя. Он что, на моей стороне? Неужели в душе королевского крючкотвора нашлось место жалости?
– Нет, никакого помутнения, – проговорила я равнодушно. – Я сделала то, что хотела. Правда, не до конца. Не убила короля.