И, как и любой пожар, пепел единственное, что он оставит после себя.
— Оставь меня, черт возьми, в покое, — шиплю я.
— Я же тебе говорил. Я не могу.
Он стягивает полотенце, обнажая шрам и мою бледную грудь.
Это чудо, что я держу полотенце на поясе. Или, может, я держу его только потому, что он это позволяет.
Он обхватывает большим и указательным пальцами мой сосок и сильно сжимает.
Пронзительное ощущение пронзает меня до глубины души, и я закрываю глаза от стыда.
— Твои соски такие твердые. — он сжимает еще сильнее, пока стон не срывается с моих губ. — Видишь? Они напряженные и чувствительные, так что, может, им тоже нравится противоположное хорошему.
Я поджимаю губы, боясь, что раздастся какой-нибудь чужеродный звук.
— Черт.
Его металлические глаза наполняются удивлением. Он продолжает щипать и покручивать сосок, но его внимание на другом. Все его внимание приковано к сердитым красным отметинам, которые он оставил вокруг шрама.
Подавляя ощущения, проходящие через тело, я недоверчиво гляжу.
— Тебе нравится причинять людям боль?
Его взгляд неохотно покидает мою грудь, встречаясь со мной глазами. Блеск безразличия покрывает его черты, запечатывая тот интерес, который вспыхнул ранее.
— Тебе больно?
— Нет, но мне некомфортно. Избавь меня от своего внимания.
— Зачем?
Он сильно щиплет меня за сосок.
Мои губы дрожат, в попытке собраться с мыслями.
— Ты токсичен. И, ох, ты разрушил мою жизнь на два года.
Он наклоняется, губы скользят по раковине моего уха, посылая озноб в низ живота, когда он шепчет:
— Недостаточно.
— Что я тебе сделала?
Мой голос дрожит при этих словах.
— Ты существуешь.
От его слов у меня на глазах выступают слезы.
Где-то в глубине души я согласна с Ким. Эйден больше никого в школе не запугивает — даже ее. Он не лезет из кожи вон, чтобы заманить других в ловушку, как это делает со мной.
— Почему я? — прикрикиваю я. — Какого черта ты решил разрушить мою жизнь? Бросил монету? Проснулся в один день и решил, что это буду я?
Его рука обвивается вокруг моей шеи, и он сжимает ее. Схватка достаточно плотная, заставляя меня просить воздуха и показывая, что он контролирует ситуацию.
Что он может в любую секунду выжать из меня жизнь.
— Думаешь, я уничтожал тебя? —спрашивает он мрачным голосом. — Ты ничего не видела, Холодное Сердце.
Я пытаюсь толкнуть его в грудь, но он тянется свободной рукой к моему соску и щиплет его, сильнее сжимая мою шею.
Я не могу дышать.
Я, черт возьми, не могу дышать.
Мои легкие задыхаются от несуществующего воздуха, когда я бьюсь и царапаю его руку и предплечья.
Мои глаза выпучиваются, я ощущаю покалывание в каждом нервном окончании. Меня охватывает головокружение, и все становится туманным.