Аталина сидела, сомкнув в коленях длинные стройные ноги и уронив голову на руки. От хлопка двери плечи её дрогнули, как от выстрела. От выстрела?! Враньё. Нет таких выстрелов, от которых вздрогнула бы Аталь Корделл.
— Рэндар… — сказала она глухо себе в ладони — Расскажи мне все.
Он опустился на колени напротив неё. Обнял неудобно, неловко…
И стал говорить. Говорить о том, о чем они оба не хотели знать.
— Я о тебе давно знал, Аталина. Когда Сонгры… ну ты понимаешь… Мой отец погиб, Главенство ко мне перешло. Мне немного лет было, по меркам Хорсеттов, дури в башке было, как… Месть голову жгла. ТОТ рейд, когда твоя мать погибла, я проводил. Я тебя искал. Рэйз меня не интересовал, если только сожрать… А вот дочь Нера Баррета… Отличный способ рассчитаться. Потомок трёх рас.
— ТРЁХ? — Аталина уткнулась ему в плечо и вдохнула запах. Ей хотелось заплакать. — Почему трёх? Мама человек, отец Сонгра. Кто ещё?
— Подожди, маленький…
Корделл перевёл дыхание. Она не видела его глаз, выражения лица… Видеть было не нужно. Глаза в некоторых случаях бесполезны…
— Мать тебя хорошо прятала, Аталина. Так и не сказала ТОГДА, где ты… Мне пришлось…
— Убить её?
Долбаный сломаный мир… Долбаный сломаный мир! Треснутый, расколотый пополам. Где пластырь, могущий стянуть воедино разошедшиеся края? Ты сама этот пластырь, Аталина Баррет. Пластырь, клей, цемент, гвозди для твоего Дома.
" — Где мама, Рэйз?
— Вон, под простынью… "
— Я не убивал её. Она покончила с собой.
— Как, Рэндар? Что она сделала?
" — Не трогай простынь, Аталь! Иди отсюда. Вон, сиди на кровати. И ни шагу из дома! Поняла? "
— Твоя мать выстрелила себе в лицо из обреза.
Так Аталина не ревела никогда в жизни. Да она вообще плакала очень редко… Теперь же она выла зверем, впившись модными серо — фиолетовыми ногтями в плечи оборотня.
Он же, глядя погасшими, остекленевшими глазами перед собой, сжимал в неумелых объятиях тело своей пары, своего Мира, своего разрушенного Дома.
" — Где твоя дочь, тварь?
— Далеко, Хорсеттский выкидыш. Тебе не достать.
— Найду ведь…
— Ищи. Хоть весь барак обыщи, нет её здесь. Пошёл вон! Вам хватит Нера, оборотни поганые. Моих детей вы не получите.
— Учти, калека однорукая… Я ведь могу залезть в твою немытую башку… Стать тобой, хочешь? Сама меня и проводишь к дочери.
— В башку, говоришь? Ну лезь… "
Она снесла себе полголовы, чтобы он не завладел её сознанием и телом. Прежде Корделл не видел, чтоб во имя спасения родных люди шли на такое. Эйра была первой на его памяти.
— Она спасла меня. — вдруг сказала Аталина ровно и чётко.