— ПУСТИ!!! — сердце громыхало, как железный шар в пустой железной бочке, девушка извивалась всем телом, пытаясь вырваться из — под бордовой руки — Пусти, Корделл!
— Я верил тебе! — рёв разодрал тишину — Я же тебе верил!
Приближающаяся гроза катала по небу пустые бидоны, пару раз плюнула молнией, осветив перепуганный небосвод. Корделл рывком прижал к себе трясущееся от злости (страха, холода?) упругое тело Аталины.
— Девочка моя… Вероломная тварь…
Будучи тренированной не только телом, но и сутью, памятуя регион и Красный Дом (не кричать, не паниковать, не спорить с клиентами, Баррет! Не спорить! Не плакать! Никому не нужны твои слёзы и душевные терзания, поняла? Ты поняла или нет?!), она постаралась успокоиться.
— Рэндар… — сделав усилие, положила руку на раскалённое плечо — Я и не собиралась… Дай обьяснить.
Он уткнулся лицом в её волосы:
— Объясни.
Чувствуя, как понижается жар, исчезают пластины брони, плавно заменяясь гладкой кожей, положила руку на другое плечо. Его пальцы, до того крепко сжавшие затылок, ослабли и теперь ласкали шею и спутанные волосы.
— Ну, объясни, Аталина…
Ветер шелестнул листьями деревьев, подгоняя заспанную, заблудившуюся грозу, затих на мгновение. Рванулся снова, крупные капли заколотили по траве, по крыше лайра.
— Объясни, Аталь. Объясни, пара моя… Обмани снова. Я поверю тебе. В сотый, в тысячный раз…
Он прижимал её к себе, желая защитить, истерзать ласками, наказать, убить… Что сделать, чтобы не отпустить от себя? Как объяснить, НАСКОЛЬКО плохо ему без неё? Даже хуже, чем ей с ним! Неужели не чувствует она этого? Не понимает? Неужели настолько холодна и слепа? Так велика её боль, что стеной закрыла боль чужую?
— Поедем домой, Аталь?
Скользнула по бронированной ещё щеке узкой ладонью:
— Я думала, ты меня ударишь, Рэндар.
— Я никогда не бил женщин, Аталина. Убивал… да. Многих убивал. Тебя…
И осекся. Заткнул рот себе, не надо знать его нареченной, что хотел удавить ещё тогда, когда понял, насколько крепко сжала эта лощеная холодноглазая шлюха ему глотку.
— Я тебя не могу отпустить, маленькая. Делай что хочешь, не отпущу. Убежишь ещё раз… Догоню. Верну назад. Заставлю остаться со мной.
— Зачем?! — стёрла с лица дождь — Зачем?!
Он отпустил её, встал. Броня почти исчезла, уступая место коже и ткани брюк — один из немногих раз, когда удалось остаться хотя бы наполовину одетым. Магия — не его конёк, это Аркас — мастер…
— Потому что я тоже хочу жить, Аталина Баррет. Поэтому ты останешься со мной, моя дорогая пара. Вставай, поехали.
Она поднялась, оперевшись на жёсткую руку, пытаясь угадать про свидание с Фретчем: знает — не знает? И, если знает, то что именно?