Он повернулся ко мне.
— Я приобрел ее всего за полгода до того, как… приобрел тебя, — продолжал он.
Я не собиралась с этим спорить. В каком-то смысле он правда меня приобрел. Я была точно такой же, как эти прекрасные существа, за исключением того, что я не была красивой, и моя клетка немного больше. Под взглядом Лукьяна я как-то ожила и осталась мертвой одновременно.
— Возможно, что этот вид вымер, потому что я решил забрать это единственное существо, — он на мгновение оглянулся. — Может быть. Но, видишь ли, мне это было необходимо. Потому что это было нечто, чем мир никогда не обладал. Ничего не знал. Для всех это было загадкой. Одна из самых редких вещей на планете.
Он сделал шаг вперед, я встала, книга на коленях упала к моим ногам. Я сделала это, потому что он преследовал меня, как будто собирался раздавить своими объятиями. Я встала не для того, чтобы избежать этого, а чтобы приветствовать.
Но он резко остановился.
Это небольшое расстояние, эта определенная остановка были первым ветерком, мягким, но определенным, признаком бури, которая вот-вот разразится в этой комнате.
Прорвется сквозь меня.
— Интересно, что полгода спустя я решил не стирать с лица земли самую редкую, самую загадочную и замечательную вещь. Я знал, что убить тебя будет ошибкой, потому что тогда я не удовлетворил бы свою потребность узнать что-то непостижимое для всего остального на этой планете, кроме меня.
Ветерок усилился.
— Не убить тебя, – это было самое важное решение, которое я когда-либо принимал, Элизабет, — заявил он, словно желая закрепить слова в моей душе.
Это было еще не все.
Я знала это.
Мое тело напряглось.
Но этого будет недостаточно, чтобы выдержать шторм.
Его глаза не отрывались от моих.
— В начале этого… — он замолчал, словно не был готов произнести слова.
Ужас змеей обвился вокруг моего горла. Вокруг сердца.
— Я позволил тебе кое-что предположить, — продолжал он, потом замолчал.
— Предположить что? — подсказала я.
— Личность человека, ответственного за контракт, — сказал он.
Змея сжалась еще крепче.
— Кристофер, — уточнила я. — Это был он. Больше никто не мог. Я недостаточно важна для других… — я наблюдала за его глазами, приходя к ужасному выводу. — Ты солгал мне?
Он наблюдал за мной. Услышал боль в моем голосе.
— Нет, я позволил тебе предположить, что ложь – это правда.
Я усмехнулась.
— В обмане нет ни подзаголовков, ни лазеек, Лукьян. Это все равно обман, неважно каким способом.
Он посмотрел вниз, выглядя почти… стыдливо? Нет, виновато.
— Я не возражаю, — тихо сказал он. — Но вначале мне было проще позволить тебе принять то, что ты хочешь, потому что я не планировал, что ты будешь рядом так долго, чтобы узнать правду.