Еще один мужчина, худее, чем первый. Почти жилистый. Лысый. В его глазах не было человечности.
Я улыбнулась.
Затем вытянула пятку, ударив его по голени, и пригнулась, когда пистолет выстрелил в миллиметре от моего уха.
Боль вспыхнула в голове от силы звука.
Теплая жидкость потекла из уха, а мучительный звон заглушил все. Но я не позволила себе сделать паузу. Вместо этого я сжала руку в кулак и быстро коснулась виска мужчины, попав в идеальное место, что он оттолкнулся в сторону столика.
Кулак заболел, а это значит, что его пистолет выскочил из рук, а мой выпустил два выстрела.
Он был мертв еще до того, как упал на пол.
Только так я поняла, что стреляла. Звон по-прежнему был единственным, что звучало у меня в голове.
Боль была невыносимой, и я слегка споткнулась, возвращаясь в столовую. Я лениво размышляла, что вдруг оглохну теперь на всю жизнь.
Но это не важно.
Важно лишь то, что я не могла расслышать, продолжалась ли стрельба или кто-то соперников уже окружен трупами.
Ни один из них не будет принадлежать Лукьяну. Я была в этом уверена. Я этого не переживу. А я хотела выжить.
Я прислонилась спиной к стене, пытаясь думать сквозь осколки стекла, вонзающиеся в мой мозг при каждом движении. Я попыталась вспомнить, как долго будет длиться боль.
Но не могла.
Было лишь два варианта. Либо я заверну за угол в столовую, надеясь, что меня там засыплют пулями, и надеясь, что там будет Лукьян. Либо я останусь здесь и подожду, когда смерть сама придет ко мне.
Но я уже оказалась за углом.
***
Лукьян
Он чуть не убил ее.
Его палец сжимал спусковой крючок пистолета, направленного на нее, прежде чем она успела сфокусироваться в его зрении. Сначала она была всего лишь размытым пятном в быстрой череде размытых пятен, которые пытались убить его.
Природа взяла верх и определила каждое движение как угрозу.
Поэтому он чуть не убил ее. Случайно.
Но природа также знала, что если бы он нажал на курок, это был бы конец в любом случае, поэтому пистолет опустился за секунду до того, как пули чуть не пробили ее тело.
Ствол ее собственного пистолета тоже был направлен на него. Единственные два человека в комнате, полной трупов.
Она опустила свое оружие через несколько секунд после того, как он опустил свое. Но вместо того, чтобы удержать его, она кинула его на пол с оскорбительным звоном.
У Лукьяна дернулась челюсть, и он уже собрался отчитать ее за такой глупый поступок в неопределенной ситуации, но остановился в ту же секунду, как увидел, что она качается, словно на лодке. По ее шее стекала свежая кровь.
Из головы.