Обернулась, увидев приковылявшую к нам старушку.
— Вы, чай, Николаса ищете? — интересуется.
— Его, — киваю.
— Таки сдался всем этот блаженный, — покачала головой старуха. — Ну да не мудрено, его боги любят…Да вот только нема туточки его. В город забрали.
— Как это забрали? — опешил Адриан.
— Кто? — это уже я.
— Вот так и забрали. А кто, мне неведомо, да и никому не ведомо… Кто мы, чтоб нам представляться-то? Приехал какой-то высокородный господин, да и забрал его.
Хм… Вот спрашивается, кому, если верить словам старухи, блаженный понадобился?
— Бабушка, а почему вы его блаженным назвали и сказали, что его боги любят?
— Так тут такое дело… — начала издалека старуха. — Он с детства странным был, да ещё и без магии. А потом… Запала ему в душу наша, значится, княжна. Над ним посмеивались, а он всё одно говорил: «Моей будет».
Здешняя княжна — это Катриона, что ли? Да нет, по словам моих работников у Николаса магия пробудилась в те далёкие времена, когда моей предшественницы ещё и на свете-то не было. Выходит, к её матери горячими чувствами воспылал? И к чему нам это знать? Ну ладно, послушаем, может и полезное что-то узнаем. Мир слухами полнится, пусть их и надвое делить надо, но доля истины везде найдётся.
— Так тут и магия даже у него проснулась, — продолжает тем временем бабка. — Да недолго он тому радовался. Сгинул. Совсем. Как и не было. И княжна в то же время пропала. А у них обеих, с сестрой, матерью твоей, то бишь, как раз свадьбы были сговорены. Женихи видные, к тётке твоей и вовсе сам император сватался. Уж как её искали, как искали…
— Постойте, — решив, что запуталась и поняла неправильно, уточняю: — Вы про каких сестёр? Какая ещё тётка?
— Ой… Прости, деточка, старую, за язык длинный… — прикрыв рот ладошкой, прошамкала старушка.
У матери Катрионы была сестра и она исчезла? Вот какое мне до этого дело? Но почему-то это кажется важным.
— Пожалуйста, расскажите, — спешившись с коня, попросила я. — У меня никого родных не осталось, спросить не у кого…
Хотя, можно в семейных архивах покопаться. Но это потом.
Выяснилось, что сестры были близняшками. Что-то мне подсказывает, не выдумала та авторша этот мир, был он и прежде. И моя мать попала на Землю отсюда. Может потому во мне магия всё же пробудилась? Потому что я коренная жительница Раментайля?
Стоп. Но как связаны между собой исчезновения этого странного блаженного «везунчика» и женщины, потенциально могущей оказаться моей матерью?
Спросила. Но, увы, ответов на эти вопросы старуха не знала. И продолжала рассказывать:
— А несколько десятилетий спустя Николас вывалился из ниоткуда, прямо посреди центральной площади посёлка. Одет странно, весь вымазан в кровище. Родных к тому времени у него уже не осталось, но дом так и стоял никем не занятый. Выходили мы его всем селом, не дали сгинуть. Пусть он и пропадал надолго, но не чужой же. Но вот беда, телом может он и оправился, а вот умом тронулся. Были бы здравы твои родители, заинтересовались бы его появлением, но они ровно в тоже время погибли. Всё одно к одному. Кто-то даже говаривал, мол, это он княжескую чету из ревности или ещё с чего порешил. Да только враки это. Куда ему без магии?