Скажи мне, кто я, и я скажу тебе, кто ты.
(воларская народная поговорка)
Меня держал высокий темноволосый парень, одной рукой прижимая к стене, другой зажимая мне рот. Говорил он шёпотом:
— С ума сошла? Показываться здесь средь бела дня! Тебя же повсюду ищут!
Я кое-как высвободилась и оттолкнула его:
— Ты кто?
— Данияр… Ты что же, и меня не помнишь? Неужели Белава была права, и ты выпила эту дрянь? Хоть что-нибудь помнишь?
Я отрицательно замотала головой.
— Ладно, — продолжал парень. — Хвала небу, ты жива, а это — главное! Идём! — oн взял меня зa руку.
— Никуда я не пойду!
— Ладомира, прошу тебя, пойдём в безопасное место. Я домик снял в гончарной слободке. Там тихо-спокойно, никто нас не найдёт.
— Подожди, — я упиралась, как ослица. — Докажи сначала, что ты меня знаешь.
— Как?
— Не знаю, твои проблемы.
— Ну… например, у тебя на шее изображение полной луны и буйвола, который якобы вёз колесницу Великой Богини-Матери, а его рога символизируют полумесяц…
— Откуда ты это знаешь?
Он улыбнулся:
— Оттуда, откуда знаю и то, что у тебя вот здесь родинка сердечком, — он дотронулся до моего бедра, и тут же получил звонкую пощёчину.
— Так всё. Дома разберёмся, — парень взвалил меня на плечо, как свёрнутый для продажи ковёр, и понёс вдоль по улице.
Я не брыкалась, чтобы не привлекать внимания, редкие прохожие и так провожали нас удивлёнными взглядами. Вися вниз головой, думать было удивительно легко. «Данияр…Он знает и про клеймо, и про родинку, и про Белаву…Может, всё же стоит поверить ему?»
Остановившись у высокого дощатого забора, Данияр отворил замок, внёс меня во двор, бережно опуская на землю, и закрыл калитку на огромный засов.
— Пойдём в дом. Там всего лишь одна комната и кухня, да и дворик маленький. Зато свой, отдельный. Надеюсь, тебе понравится. Я ведь и вещи твои привёз. В Белобрег пока возвращаться не будем, там тобой уже интересовались. Входи, не стой, как чужая.
Оглядываясь, я вошла в дом. Он притворил дверь, а затем крепко прижал меня к себе:
— Ладушка, я так боялся за тебя… Не делай так больше. Белава велела тебя дожидаться на Ольховой, ты туда обязательно заявишься…
— Подожди, — поспешила я высвободиться из его объятий. — Может, мы и знакомы, но мне нужно привыкнуть к этой мысли, понимаешь? Я не знаю, кому можно верить. Часлав тоже утверждал, что он — мой кузен, и домой обещал отвезти.
— Часлав Бежицкий? Губернатор? Вот скот! Как же тебе удалось сбежать от него?
— Как-то удалось…
— Ладно, пойдём на кухню, я тебе буду всё рассказывать.
Я присела на единственную кровать:
— Нет уж, рассказывай сейчас. Значит, я — Ладомира? И? Дальше?