— Извини, время неподходящее. Спокойной ночи.
Следующим утром он припёрся, ни свет, ни заря и принялся бросать камешки в моё окно.
— Совесть у тебя есть? — высунулась я на шаткий балкончик в одной ночной рубашке.
— Есть, но она такая кристально-чистая и прозрачная, что сразу и не увидишь. Ого, что-то я не помню у тебя такой рубашечки, ну-ка второе плечико покажи!
Я запустила в него плетёным тапком. Снаряд попал в цель.
— Вот и ходи теперь босая, — пробурчал он, швыряя его на крыльцо.
Умывшись в медном тазике перед зеркалом, я одела лёгкую рубаху с коротким рукавом и самую широкую из найденных в комоде юбку, полы которой приподняла и заткнула за ремень, что бы удобно было сидеть в седле.
Выходя из дома, я стукнула дверью сидящего на крыльце Данияра.
— Ничего, я привык. Ну, что, готова?
— Всегда готова, пойдём уже.
Яшма лениво жевала сено, не переставая шевелить ушами.
Данияр подсадил меня, помогая перелезть через изгородь, и заодно, нечаянно или намеренно, успел полапать пониже спины. Я сделала вид, что ничего не заметила, потому что препираться с самого утра и портить себе настроение совсем не хотелось.
— Походи немного по леваде, но к Яшме не подходи. А потом просто сядь и жди.
— А она сама подойдёт?
— Подойдёт, она любопытная. Прямо как ты.
Я прошлась пару раз туда-сюда, даже не глядя в сторону своенравного животного. Затем присела на колени и стала заплетать косы. При этом, по совету Данияра, я изо всех сил старалась излучать спокойную ласковую строгость и уверенность. Яшма даже удивилась, что никто не покушается на её свободу, и стала подходить ко мне ближе. Вскоре её морда коснулась моего плеча.
— Что, морковку ждёшь? Получишь, если будешь хорошей девочкой, — я ласково почесала ей нос и медленно поднялась с колен. — Ну, что, поехали?
— Лада, её вычистить нужно. Без тебя, похоже, никто и не ухаживал.
Яшма была сопровождена в денник и привязана к кольцам по обе стороны коридора. Вместе мы хорошенько вычистили её скрученным из соломы жгутом, затем металлической скребницей, потом дошла очередь до мягкой щётки и влажной суконки. Я побоялась расчищать копыта специальным крючком, наблюдая за этим действом издали. Благодаря нашим стараниям, Яшма засияла, как новое золотое блюдо. А когда я заплела белую шелковистую гриву и хвост, то вообще — ни дать ни взять — королевишна!
Данияр собрался было учить меня седлать мою любимицу, но я и сама могла сделать это даже с закрытыми глазами:
— Я знаю, я всё знаю! Наверное, мне не раз приходилось делать это самостоятельно. Берём потник, кладём седло на холку, спускаем его вниз, вот эти подпруги пристёгиваем сюда, главное — не перестараться. Идём дальше. Закинем на шею повод, подай, пожалуйста, снимем недоуздок и оденем уздечку… трензель аккуратно вставляем в рот, застёгиваем подбородочный и подчелюстной ремень. Поправим нашей красавице гриву. Это что за развязки? Думаю, они не понадобятся. Будем надеяться, что стремена подогнаны под длину моих ног, потому что подгонять уже лень. И вообще — я устала, пойду-ка, полежу.