Высокий уровень зарядки не давал Сати заскучать, и она без стеснения лазила в интернете, лишь время от времени ради приличия отвлекаясь от экрана, чтобы улыбнуться женщинам и пригубить пятый армуд чая. Жена двоюродного брата, девушка одного с Сати возраста, то и дело уходила из комнаты, чтобы проверить, не нужно ли чего мужчинам. Вернувшись с очередной проверки, она что-то объявила женщинам на турецком и подошла к Сати.
- Хади гель, - сказала она с улыбкой и взяла ее за руку. – Гель…
И добавила еще что-то. Сати уже научилась отличать имя мужа от слова «хАди» и поняла, что ее куда-то зовут. Повинуясь, она встала и вышла за остальными женщинами на широкий балкон на втором этаже дома. Оттуда открывался вид на небольшой сад и зеленую, залитую еще теплыми солнечными лучами лужайку.
Поначалу Сати не поняла, зачем ее оторвали от чтения очередного любовного романа, и недоуменно обвела взглядом пустой газон, но возвращаться обратно было бы неприлично. Женщины рядом что-то оживленно обсуждали и пересмеивались.
Спустя пару минут на лужайке появилось несколько мужчин. Возглавлявший процессию пожилой турок (Сати не стала утруждать себя и пытаться выяснить, кто это такой) тащил в руках две пятилитровые бутылки с оливковым маслом. За ним, перешучиваясь и пихаясь, шли Хади и его брат, обнаженные по пояс, в странных черных штанах по колено. Процессию замыкали еще трое то ли соседей, то ли родственников.
- Самит, Хади. Ялы гюреш, - пояснила жена кузена, видимо, заметив обалделый взгляд Сати, провожавший это зрелище, и сделала несколько взмахов кулаками. – Гюреш, - повторила она в надежде, что это поможет понять смысл слова.
В принципе и без объяснений было понятно, что Хади с Самитом собираются бороться, но Сати была поражена вовсе не их видом, а собственной реакцией на него. Ей уже доводилось видеть Хади и топлесс, и вообще голышом, но она никогда (если не считать того позорного дня, когда она напилась до изумления) не рассматривала его как сексуально привлекательного парня, в первую очередь из-за роста. Однако сейчас что-то изменилось. Она бессовестно таращилась на его упругое плотное тело, крупные руки и два бугра припорошенных темной растительностью мышц на груди, а в голове внезапно снова возникли обрывки воспоминаний об их ночи. Ничего нового, но и старого хватало, чтобы в Сати начало пробуждаться непостижимое желание это повторить.
Хади повернул голову к балкону, заметил Сати и с улыбкой кивнул ей. Она смущенно осклабилась и махнула в ответ, надеясь, что с такого расстояния он не почувствует, что с ней творится.