— Для них — много; для меня — мало.
— А если я заплачу больше, вы меня отпустите?
Гай перевёл на неё тяжелый взгляд:
— Нет.
— Но почему?! Я заработаю, клянусь! И сразу же верну. С процентами.
— Нет! — оборвал он. — Я должен привезти тебя в Башню. И баста.
От злости у Миры задрожали губы, и на глаза навернулись слёзы.
— Но я могла утонуть! Вы же можете сказать, что не успели меня выловить.
— Я не мог не успеть.
Надо же, какое самомнение!
— Если не отдам в Башню я, тебя всё равно найдут агенты, — сказал он мягче.
Агенты… Это ещё кто?
— Я притворюсь азаркой! — с жаром возразила Мира. — Не буду пить неоткукренную воду…
— Тебя раскусят. Поверь мне, у них в таких делах большой опыт.
Она подалась вперёд и, сжав его кулак в своих ладонях, попросила:
— Так научите, как нужно, чтобы не раскусили!
Его рука двигалась, толкая весло. Вперёд-назад, вперёд-назад. Плащ сполз с плеч Миры, холодный ветер пробирал насквозь.
— Пожалуйста. Я заплачу! — сказала она.
Гай поморщился:
— Что ты заладила: заплачу, заплачу. Богачка нашлась. Я должен привезти тебя в Башню. Всё.
Она покусала губу. Может, попробовать соблазнить его? Вспомнился взгляд, которым Гай окинул её, когда только выловил.
Миру охватила внутренняя дрожь: сорокалетних мужиков ей соблазнять не доводилось. Если уж совсем честно, именно соблазнять, не доводилось в принципе никого. Всё было с точностью до наоборот: влюбляясь, Мира каждый раз боялась быть отверженной и осмеянной. Поэтому первым делом, начинала высмеивать, дерзить и хамить объекту влюблённости. В душе она мечтала, чтобы возлюбленный пробил брешь в стене её насмешек, и Мира с радостью сдалась на милость победителя. Но, то ли стена была слишком толстой, то ли рыцари перевелись…
Чтобы не грустить в одиночестве у заплаканного окошка, она заводила романы с парнями, которые ей не очень-то и нравились, но которым нравилась она. Через какое-то время отношения с ними наскучивали, и Мира говорила «прощай» без сомнений и сожалений.
Она исподтишка взглянула на лодочника — абсолютное несовпадение с тем, что она любит. Ей нравились гладковыбритые голубоглазые блондины — и чтобы подбородок с ямочкой, как свидетельство твёрдого характера. А не такой косматый зверь.
Мира сдержанно вздохнула: надо перешагнуть через себя и работать с тем, что есть.
«Рассуждаю, как проститутка, — подумала она с мрачной улыбкой. — Но, что поделать, если так прижучило. Надо найти в нём хоть что-нибудь привлекательное. Например, представить, что под спутанной неровной бородой спрятался подбородок с ямочкой. А если его подстричь, побрить, отмыть, то глядишь и за симпатичного сойдёт… Вот, нашла: он сильный. Одним ударом весла дух вышибает. Целое племя островных напугал».