— Ты не вытянешь из меня слез. И если ты думаешь, что запугиваешь меня, то рекомендую подумать еще раз.
Он выгибает брови.
— У тебя недавно была травма головы? Потому что это единственная логическая причина, по которой тебе не страшно. Судя по всему, тебе известно, кто я, учитывая твой с подружками драматический побег из ресторана.
Он ждет, наблюдая за мной своими, словно лазер, глазами со скупой самодовольной улыбкой, излучая опасность и мужественность в равных дозах.
Ненавижу.
Я прожила жизнь среди подобных людей и ненавижу их всех.
— У меня нет травмы головы, — отвечаю, выдержав его взгляд. — И я точно знаю, кто ты. И хочу предупредить, что независимо от того, что ты со мной сделаешь, как сильно будешь меня мучить или как долго будешь это делать, я тебе ничего не скажу.
На его лице появляется странное выражение. Отвращение или разочарование, не могу сказать точно. Но потом такси подпрыгивает на ухабе, и этот взгляд исчезает, как будто его никогда и не было.
— Так жаждешь встречи с создателем? — мурлычет он, сверкая темными глазами.
— Не терпится расстаться с тобой, — огрызаюсь я в ответ. — Так что поторопись и пристрели меня, или задуши, или что там у тебя на уме, чтобы мы уже могли покончить с этим.
Странный взгляд возвращается.
У водителя теперь тоже странный вид: он испуганно поглядывает на заднее сиденье, где я требую, чтобы другой пассажир меня убил.
— Откуда такая враждебность? — спрашивает Лиам, как будто ему действительно интересно. — В конце концов, я здесь жертва.
Резкий смех вырывается из моей груди.
— Жертва? Ты такая же жертва, как я — орангутанг.
Он осматривает меня с ног до головы, его острый как бритва взгляд скользит по моему телу.
— Интересно, где ты прячешь свой хвост? — с ирландским акцентом протягивает он.
Я изумленно на него таращусь. Он играет со мной. Он смеется надо мной. Он собирается убить меня, но решил сначала немного позабавиться.
Какая наглость!
— У орангутангов нет хвостов, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
— Я думал, у всех обезьян есть хвосты.
— Они не обезьяны. Они приматы. — Поскольку я скоро умру, я решаю добавить в наш диалог немного острот. — Как и ты.
— Примат? С этим я справлюсь. Меня называли и похуже.
Он не выглядит обиженным. Напротив, он, кажется, наслаждается происходящим. А улыбка у него как у психопата.
Какое-то время мы едем молча, глядя друг на друга, пока я не начинаю уставать.
— Скажи мне хотя бы, как ты собираешься это сделать, — требую я.
Его взгляд опускается на мой рот, и он облизывает губы.
— Что «это»? — повторяет он хриплым голосом. Его взгляд снова поднимается, и я встречаюсь с его полыхающим взглядом. — Что сделать?