Боже, ещё хуже может что-то быть?
– Не отказывай себе ни в чём, особенно в сексе с ним. Тебе он, правда, нужен, очень нужен…
– Всё! Такси уедет без тебя!
– И позаботься о Мими, ладно? Если получится, то мы её заберём! Я так рад! Так рад, Лекс, я такой счастливый! У меня будет семья! – Чуть ли не прыгая на месте, визжит Фрэнк.
– Чёрт возьми, Франклин, ты идёшь, или я без тебя уеду?! И ты будешь спать на диване в отеле! – Орёт Макс.
– Побежал, а вы детки балуйте так, чтобы солнце позавидовало, – хлопая по плечу Дэша и затем, целуя меня в щёку, Фрэнк, возмущаясь и отчитывая брата за такую наглость, как угроза спать на неудобном диване, идёт к нему. Они скрываются в такси, и Макс открывает окно.
– Алексия, только попробуй последовать его советам!
Поднимаю руку и показываю брату средний палец, заводя его ещё сильнее. Но в своё оправдание скажу: «Я уже не могу терпеть такого стыда перед, ржущим в голос Дэшем».
– Мы тебя любим, малышка! Не отказывай ему! – Кричит Фрэнк, выглядывая вместо Макса в окно.
– Да, я вас тоже люблю, – шепчу, смотря, как такси уезжает, а Фрэнк не даёт вылезти из машины Максу, желающему прибить меня.
Бросаю раздражённый взгляд на уже ноющего от веселья парня и хватаюсь за дверь, чтобы захлопнуть её.
– Эй, стой! – Смеясь, Дэш упирается ладонью.
– Отвали.
– То есть, Макс это твой брат гей, и он женат на Фрэнке тоже гее, а ты, врушка малолетняя, заливала мне о шведской семье?
Ну, всё, это край моего терпения и унижения.
– Пошёл в задницу! – Ору я и толкаю дверь, а он не даёт этого сделать. И к слову, он намного сильнее, чем я.
– Чего ты припёрся ко мне? Я твою доску изуродую, придурок! – Упираясь ногами в пол, наваливаюсь на дверь.
– Кстати, сходить в задницу к тебе мне добро дали! – Дэш не уступает, не позволяя мне закрыть дверь.
– Даже не думай о моей заднице, извращенец, иначе я в твою запихаю что-то!
– Ну, я хотя бы не лгал о том, кто я есть, а вот ты постоянно врёшь!
– Какая тебе разница, с кем я живу и с кем трахаюсь? Отстань от меня! Задолбал!
– А, может быть, есть разница?
Дэш так мощно ударяет по двери, что я, изрыгая проклятья, лечу на спинку дивана и с визгом делаю кульбит и, подпрыгивая на подушке, оказываюсь на полу, издавая стон от боли.
– Чёрт, Лекси, ты как? – Меня за подмышки поднимают и усаживают на диван, перед глазами от боли скачут чёрные точки, а из детской слышится плач Мими. Копчик разрывается, мышцы, к чёрту, стонут, и я не догадывалась, что ещё помню занятия по физкультуре из средней школы.
– Да что ты ко мне привязался-то? Вот, молодец, разбудил малышку, – скуля, кое-как поднимаюсь и, потирая всё подряд, только бы прекратило стрелять, иду в детскую.