— Слишком много вопросов задаешь. — Петрова на миг стала серьезной, но когда поднесла апельсины к тумбочке, вновь улыбнулась. — Я пришла не просто так. Теперь буду учить тебя.
— Какого…? — Вылетело у меня прежде, чем она села на стул.
— Ты же не можешь пропускать занятия, и я вызвалась тебе помочь. — Девушка закинула ногу на ногу, а я фыркнул.
— Других кандидатов не нашлось?
— Не хотелось бы тебя огорчать, но, — она развела руки в стороны, — никто не выявил желания.
— А ты, значит, заделалась чертовым волонтером.
— Типо того. — Алина потерла ладони друг о друга. — Сегодня так и быть не стану тебя грузить, но вот завтра…
Скрипнул зубами, щурясь и еле сдерживая злость на эту глупую куропатку.
— Не будет никакого завтра. Сегодня я тебя еще терплю, а завтра не стану. — Процедил сквозь зубы и снова взял апельсин в руку. — Этот будет контрольным.
Петрова цокнула, поднялась и забрала фрукт, направившись к раковине и вызвав у меня еще одну волну негодования.
— Тебе нужны витамины. — Она тщательно намывала апельсин и не слышала моих слов. — Сейчас почищу.
— Петрова! Ты меня бесишь! Я тебе сказал, выметаться. — Чуть ли не шипел на девушку, которая вернулась, поставила стул ближе к кровати и принялась усердно сдирать с апельсина кожуру. — Ты меня слышала?
— Не поверишь, напыщенная задница, — она отломила дольку фрукта и протянула мне, — мне наплевать. Я буду приходить к тебе каждый день и, если надо, запихивать в тебя витамины и знания. Понятно объясняю?
Скрипнул зубами, понимая, что исчадие ада не прогонишь даже концом света. Она выпучила глаза и кивнула на дольку апельсина, но я демонстративно отвернулся. Еще чего! Пользоваться услугами волонтерки. Так низко я не паду. Вот встану на ноги и поиграю в такие игры, но не сейчас.
— Ярославский, тебе говорили, что ты противный. — Петрова тяжело вздохнула, кинула дольку апельсина себе в рот и откинулась на спинку стула.
— Таких особей еще не встречал. — Буркнул и наблюдал с каким аппетитом девушка уминает фрукт.
— А вот ты действительно вредный и противный. Не в том плане, что от тебя неприятно пахнет, нет. В ином. — Она закивала и съела еще одну дольку, заставляя меня лицезреть все это.
— В каком же? — Спросил, постукивая пальцами по матрасу.
— Ну, — прожевала и заправила прядь волос за ухо, — смотрю на тебя и хочется дать подзатыльник, чтобы так высоко голову не задирал. Вот противно видеть твое самодовольное лицо.
— Неужели? — Удивленно поднял брови и ухмыльнулся. — Раз я такой противный, что же ты сидишь напротив с такой до тошноты милой рожей?