— Вполне, — она пожала плечами. — Хорошо что нашли раньше, чем он укочевал в хранилище. Он же значит что-то, да?
— Ещё бы, Сокровище, — Кристиан обнял Ингу за плечи и притянул к себе. — Теперь я тебя буду звать только так. А медальончики — это талисманы Ландории. Его только Избранные могут носить. Так что да, ты говоришь с лучшими представителями королевства. Впрочем, наверняка и сама догадалась, — он рассмеялся.
— У нас дома они обжигали просто, а тут… — Анна продолжала странно на неё смотреть. — Не знаю, как объяснить. Мы в первый день случайно отразили нападение бандитов и один из них коснулся медальона Криса. Его… ну… практически разорвало. Гаррет… поправится?
— Думаю, он просто в нуле. Как у меня после Дани. В любом случае я не хочу рассказывать своим про другие миры и разрывающие людей медальоны, — пальцы Кристиана морозили плечо даже через куртку, так что Инга прогрела воздух. — Кстати, что у тебя случилось. Майер, да? Пока все думают, что драку устроили работорговцы.
— Не. Точнее, он тоже был, — Кристиан взлохматил чёлку. — Я помог карликам дотащить телегу с вещами, а они мне за это непонятную бурду дали выпить…
— А ты ж не мог отказаться, да? — изогнул бровь Давид.
— Да откуда я знал? Думал просто фруктовая вода. Выпил, потом… вырубился. Очнулся в коробке, и тут Майер. Торговался, к Дезель собирался ехать. Я вылез и всех убил. — Кристиан развёл руками. — Да, разозлился немного, признаю. Ужас как не люблю, когда меня похищают, раздевают и засовывают в ящики.
Вспомнилось маниакальное поведение карликов и бред, связанный с касаниями. Инга прислушалась к ощущениям и ничего близко похожего на описанное не распознала. Видимо, тогда она и правда надышалась наркотиками.
— Карлики, кстати, сожалели, что тебя упустили. Умоляли притащить не Анне, а к ним. Я обещала передать просьбу… или предложение, хрен знает. Так что, если вдруг поменяешь мнение о похищениях или раздеваниях при странных обстоятельствах, они ждут и скучают.
— Хм, Солнышко которую обожаю и жить без неё не могу, — Кристиан взвесил на одной ладони, — и куча мужиков, которых я знать не знаю, — взвесил на другой.
— Тяжёлый выбор, да? — хмыкнул Давид.
— Для тебя разве что, — покосился на него Кристиан.
Саймон преувеличенно громко вздохнул.
— Да, я тоже надеялась, что он ворчать перестанет, — согласилась Инга. — В совсем смелых фантазиях пыталась представить улыбку в честь спасения друга.
— Он улыбается, разве не понятно? — Кристиан потянулся к Давиду, схватил и развернул к Инге. — Видишь, это выражение называется «я счастлив и доволен, что мой обожаемый друг и брат рядом, но слишком горд, чтобы показать это». Потребовался не один день, но я научился распознавать разную степень отмороженности его лица.