— Давай, конечно. И еще раз спасибо. Ты не представляешь, как много ты для меня делаешь.
— Это ты не представляешь! До завтра.
Зависаю на пару минут, размышляя о его словах, а потом, так ничего и не придумав, решительно выхожу из здания.
И зажмуриваюсь. Снова.
Конечно же, здесь нельзя парковаться, таким понтовым байкам так точно. Конечно же, девчонки, вышедшие на перекур, обступили его плотным кольцом. Но не настолько плотным, чтобы я смогла проскочить незаметно.
— Люба! Поехали.
Вообще, вот такая категоричность начинает немного выбешивать — привык, наверное, что все вокруг из штанов выпрыгивают от одного его взгляда, но ведь не у всех мозг спрятан в нижнем белье!
Догоняет меня уже на светофоре — мотоцикл рычит, я не сразу разобрала, чего Кир хочет.
— Инка просила тебя отвезти в центр. Ты там что-то забыла на своей ботанике.
Хамло рыжее.
— Это не ботаника, Кир. Мне Инка ничего не говорила.
Пожимает плечом, а потом кивает назад — типа, молчи и прыгай мне за спину. Отворачиваюсь и смело топаю к остановке. А через секунды с ревом мимо меня проносится чудо американского автопрома.
Догадаться проверить мобильный я смогла лишь в автобусе. И ведь прав был Кир. Инка фотку прислала моей рабочей тетради, а там — наработки для домашнего задания. Надо возвращаться.
— Спасибо, что забрала с собой, — благодарю приятельницу, стараясь не смотреть на ее брата. Кир, конечно же, добрался быстрее, и я могла бы, если бы села на его мотоцикл.
— Да без проблем. Мне несложно, я сама не сразу заметила, а потом смотрю — твоя подружка Янка крутится у нашего стола.
Сердце тревожно забилось.
— Она не смотрела тетрадь?
— А там есть что-то непристойное?
— Нет, Кир. Просто не люблю терять свои вещи. Инн, с меня… а хочешь абрикосы? Свои, домашние. Таких на рынке не найдешь, и никакой химии. Я гарантирую.
— А что еще есть? Кроме абрикосов? — Рыжий заметно взбодрился, даже тон стал нормальным.
— Много чего, — улыбнулась я. — И все свое, со своего огорода.
— Тогда чего завтра ждать? Пошли к тебе, замутим, народ позовем.
— Кир! Извини, Люб, дубинушку двухметровую. Ростом вышел, а мозгов не набрался.
Брат выразительно так смотрит на свою рыжую близняшку. А я уже готова извиниться и сказать, что никаких вечеринок дома не устраиваю, но молчу, снова окунувшись в воспоминания.
Шесть лет назад
— Мама, я не знаю! — Нервно помешиваю макароны в кастрюле, рискуя их переварить. — Я не знаю, не люблю все это.
— Чтобы не любить, надо пробовать. А ты что пробуешь? Отправили тебя на танцы — так ни одну подругу в дом не приводила. У других проблема — таскают дети всех друзей к себе, не выгонишь, а тут…