А Изабелла была прекрасна. Она сидела, приоткрыв хорошенький ротик, в глазах плескался живой интерес. Какая непосредственность! Лин понял, что улыбается.
Мимо проскользнул Жутиус. Никак на призрачных мышей охотился. Донеллина тот не заметил. Никто кроме, почему-то Фрэнсиса, не замечал. Чувствовали что-то. Пустоту, наверное. Магия проходила сквозь, будто его не существовало. Блеклый свет луны заливал сад, делая явь зыбкой - тронь, растечется капелькой воды. Вот Милена сидит на берегу пруда, водит частым гребнем по длинным черным волосам и мурлыкает под нос песенку. На губах застыла мечтательная улыбка.
Осветилось окно отведенной Изабелле спальни. Лину там делать нечего, по крайней мере -сегодня. Зачем же он идет туда? Охранные заклятья, вплетенные в стены, пропустили. Может чувствовали в нем хозяина, может вовсе не заметили. Девушка сидела на широком ложе, подобрав юбки и скрестив перед собой ноги, распущенные волосы перекинуты на одну сторону, открывая тонкую шейку - странная поза, истинным леди не свойственная.
Но до боли уютная, домашняя. В руках книга, взгляд сосредоточен, чуть нахмурены бровки. Неужели привезла с собой любовный роман?
Лин подался вперед и ощутил солоновато-цветочный аромат женской кожи. Желание коснуться, провести по белоснежному бархату кончиками пальцев было сильнее его. Да и зачем сопротивляться? Он протянул руку, очерчивая плавные изгибы. Ее магия отзывалась, тянулась к нему. Трепетала, точно трава на ветру. Как такое возможно!
Изабелла дернула плечом и оторвалась от книги. Повернула головку и посмотрела прямо на Донеллина.
Сердце кольнуло страхом и томительной сладостью. Нет, конечно же, она его не видит. Не может. Но девушка смотрела, казалось, не сквозь него, а в него. В огромных глазах плескались озера, полные солнечным светом.
Она отложила книгу, и он смог прочесть название. «Управление магией для неуравновешенных особ. Учимся не бить посуду силой мысли».
Лин усмехнулся про себя. Обычно женщины, выйдя замуж расслабляются, а эта напротив работает над собой. Меж тем Изабелла поднялась и начала расшнуровывать завязки на платье. Находиться в этой комнате становилась совсем неприлично, а он все стоял и смотрел. Как скользит плотная ткань по округлым плечикам, распахивается разрез, обнажая спину до самых ягодиц. Плавный изгиб, косточки позвонков, маленькая темная родинка.
Желание пройтись ладонью по телу было болезненным. Уткнуться носом в пламя волос, вдохнуть аромат, накрыть губами трепещущие губы. Лин тяжело выдохнул, стиснул зубы так, что свело челюсть. Он должен уйти. Сейчас.