— У меня есть для тебя дело.
Я поднимаю брови, потому что он не вдается в подробности.
— Хорошо…
— Это касается Ленни Беллами, — говорит он. — Вообще-то его сына, Грега. Ему двадцать один год. Поступил в UCSB.
Правильно. Его отец — один из богатейших людей Южной Калифорнии, а университет Санта-Барбары — печально известное сборище тусовщиков. Это означает, что у пацана, скорее всего, есть трастовый фонд и он делает вид, что учится в колледже, чтобы его семья была спокойна. Он мне уже не нравится.
— И что же он натворил?
Беллами — один из старейших и наиболее преданных наших клиентов. Генеральный директор биотехнологической компании, на долю которой приходится значительный процент дохода нашей фирмы. Хаммернесс руку бы отдал на отсечение, лишь бы парень был счастлив.
Старик нахмурился еще сильнее.
— Хранение детской порнографии. Сосед по комнате нашел несколько фотографий на своем компьютере и вызвал полицию.
Я вздрагиваю.
— Мы говорим о девочках-подростках, которые просто немного слишком молоды или…что?
— Нет. Дети предпубертатного возраста, — вздыхает Хаммер. – На самом деле, детское порно.
— Даже не проси! — Я выдавливаю слова, мои плечи напрягаются.
Мужчина напротив меня надевает маску «я-когда-то-был-твоим-боссом».
— Может мне спросить тебя еще раз?
— Нет! — черт бы его побрал! Он знает, что лучше не просить меня защищать проклятого педофила. Да, я сам выбрал защиту по уголовным делам, и представлял нескольких серьезных отморозков на протяжении многих лет. Но у каждого человека есть черта, которую он никогда не переступит, и это моя черта.
Хаммер открывает рот, словно собираясь возразить, поэтому я повторяю твердым голосом:
— Нет!
— Хорошо! — Он швыряет ручку обратно на стол, и та соскальзывает на пол. — Я отдам его Дарби.
Я борюсь с желанием закатить глаза. Джейсон Дарби — голодный четверокурсник, который отчасти напоминает мне меня самого на том этапе моей карьеры, за исключением того, что его дерзость не подкреплена интеллектом. Другими словами, именно такого рода представительства заслуживает извращенец с трастовым фондом.
Я встаю, чтобы уйти, не потрудившись узнать, закончил ли Хаммер со мной. Потому что мне на это наплевать.
— Не забудь, — говорит он, тыча в мою сторону пальцем. — Восемнадцать лунок в Торри Пайнс, в субботу.
— Я не могу. — мне даже не захотелось изобразить сожаление в голосе.
— Там будут все партнеры.
Да, конечно. Я сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Партнеры похожи на кошек. Он даже не может заставить всех собраться, чтобы обсудить изменения в их вознаграждении, и все же полагает, что они придут играть с ним в гольф? В субботу?