Ночной житель слегка зарычал и повернулся было к нему, но не бросился сразу же, как сделал бы раньше, а стал в оборонительную позу, защищая меня. Хоть кто-то здесь хочет меня защитить. Я не выдержала, притянула его к себе и носом зарылась в рыжую шерсть, которая оказалась удивительно мягкой.
— Спасибо тебе, — тихо сказала я, а в ответ получила низкое урчание. Меня признали полностью.
— Я не думал, что такое возможно, — неожиданно подал голос Натар, — прости, Марика, я в первый раз сталкиваюсь с таким зверем. Слышал, что они водятся на юге и очень опасны из-за своего яда, но никогда не сталкивался.
Я вздохнула, но все-таки ответила:
— Яд в их когтях появляется лишь на пару дней, когда особь становится взрослой. Да и опасен он только для оборотней, ибо приносит им значительно больше страданий, нежели людям. Человек вполне может справиться с ним без посторонней помощи, а вот волк… — я посмотрела на Маррада.
Он по-прежнему не превращался, чтобы быстрее восстановиться, а все из-за действия яда. Замкнутый круг. Я с грустью посмотрела на коаля, который теперь не отходил от меня ни на шаг.
— Ну что скажешь?
— Завела себя ручного зверя, да? — с издевкой спросил Радакай.
Мне надоело его терпеть: и его поведение, и его бездействие. Я поняла по его поведению при появлении коаля, что он прекрасно знает, что это такое. Однако он ничего не сделал.
— Да, — просто ответила я и продолжила, — мне жаль сейчас, что на этой камере стоит блокировка магии. Мне бы моя стихия позволила преподать тебе урок вежливости, маг!
После этих слов я приблизилась к волку; он лежал весь в поту, изредка стонал и скреб ногтями землю. Я не заметила, как он оторвал кусок своей одежды и сжал зубами вместо кляпа, чтобы не выпускать боль наружу. Оборотни были такими всегда. Стойкие, хищные, безжалостные к врагам, себе они тоже не жалели. Мне надо было подумать, как облегчить его боль. Способ был, но мне сама мысль прибегать к нему была отвратительна. Без последствий не обойтись. Однако от магов помощи ждать не приходилось. Задумавшись, я медленно гладила своего коаля, сетуя не то, что он не может мне помочь. Хотя… вдруг все-таки может? Сосредоточившись, я попыталась поговорить с ним. Раз за разом ничего не получалось, мне казалось, что время стерло свои границы, и в этой камере оно больше не властно. Я верила, что у меня получится, ибо иначе мне придется … Вот оно! Да!
Мой питомец не мог говорить, зато мог общаться картинками, как оказалось.
— Ты уверен? — почему-то я знала, что меня понимают.
В ответ он кивнул, прямо как человек.