Последний раз, когда Яорн проверял его, он был красно-коричневым. И человек почти не удивился, что все указывает на волка. Но затем сгусток снова поменял свой цвет! Что-то не так здесь. Да и убийство обычным не назовешь. Магов, которые поклонялись Эране, боялись, ибо не знали, что от них ждать. Второй маг-советник непроизвольно усмехнулся, ведь сам был таким когда-то.
И теперь ведьма во власти стихии Безликого. И ничто не в силах ей помочь. Только древние легенды могли… Ррадах! Было время, когда в них он не верил, пока однажды не узрел одну из них. Это было давно. Случится ли снова?
Я тонула в боли. Я не могла дышать, я не могла двигаться. Разум молил о том, чтобы все поскорее закончилось. Это была агония. Не знаю, как это возможно, но я чувствовала, как пламя Безликого пожирает мое тело, расплавляя кости, сжигая плоть. Почему я все еще могу это ощущать?! За что мне это?! Волна за волной окатывала меня, и моя душа завыла, не в силах больше молчать. Я видела ослепительную синюю вспышку — и наконец-то все ощущения угасли. Наконец-то.
Но я рано радовалась. На смену жару пришел холод, впившийся в меня сотней иголок, отнимающий пламя, которое недавно причиняло боль. Теперь она утихала, а холод отвоевывал все больше пространства, буквально вырывая меня из лап огня. Агония все еще длится? Не знаю, сколько продолжалась битва за мое измученное, испепеленное тело и разум, но вскоре от пламени не осталось и следа. Только дикий холод сейчас властвовал надо мной, склоняя к гибели. «Легенды врали», — подумала я и перестала что-либо чувствовать.
— Стой! Куда ты рванул, Кай! — темноволосый мужчина еле поспевал за своим псом, который так некстати что-то почуял.
Эта охота обещали быть удачной. Ветра практически не было, а зима, давно вступившая в свои права, щедро дарила холод всем жителям их деревни, не обделяя никого. Однако своего пса Дмитрий слушал беспрекословно: Кай не подводил его никогда. Вот и сейчас, чертыхнувшись, он все-таки побрел в ту сторону, куда убежала собака. Пройдя около трехсот метров, он увидел, как пес бежит к нему; заглянув в глаза, он опять убежал, обернувшись пару раз, чтобы убедиться, следует ли за ним хозяин.
— Иду я, иду! — проворчал мужчина, пробираясь по заснеженному лесу.
А Кай вел его в самую чащу. Идти становилось все труднее, но вот он услышал призывный лай пса. Протиснувшись между двумя вековыми елями, мужчина замер, не в силах поверить своим глазам: перед ним прямо на снегу лежала темноволосая девушка в лохмотьях, практически не закрывающих тело. Оно было покрыто страшными шрамами, напоминающими одновременно и ожоги, и порезы; будто раскаленный нож вгрызался в нее еще совсем недавно.