Подождите. Он уезжает?
Конечно, он уезжает.
Чего я ожидала от кого-то с его уровнем коварного зла?
Я бегу к пассажирской стороне и со стоном сажусь. Не нужно поднимать взгляд, чтобы увидеть его ухмылку. Я ощущаю это всеми своими костями.
Ублюдок.
Машина набирает скорость на дороге, и я сжимаю бедра. Я все еще чувствительная — и возбужденная — после душа. Вибрации двигателя ухудшают процесс.
Или улучшают — зависит от того, как на это посмотреть.
— И? — я подавляю беспокойство.
— И что?
— Я в этой дурацкой машине. Что за история?
— Я же говорил тебе. — он смотрит в мою сторону. — Сначала ты должна заплатить.
— Заплатить за что?
— Подумай.
Он хватает меня за бедро в том месте, где моя юбка встречается с чулком.
Я пытаюсь оттолкнуть его, но он только крепче сжимает меня.
После некоторого времени тщетной борьбы я сдаюсь и смотрю в окно.
Я стараюсь не думать о его коже на моей. Стараюсь не чувствовать, как его пальцы рисуют сводящие с ума кружочки на внутренней стороне моих бедер.
Это невозможно.
На протяжении всей поездки он выглядит беззаботным за рулем и поддразнивает меня.
Кто-то хорош в много задачности.
Его пальцы прочерчивают дорожки по чувствительной плоти на внутренней стороне бедра. Я ерзаю на своём месте.
Каждый раз, когда я говорю ему остановиться, он просто просовывает пальцы мне под юбку, дразня край нижнего белья.
Я пытаюсь оставаться неподвижной, и он воспринимает это как одобрение, позволяя своему пальцу блуждать по складкам.
С ним невозможно победить.
— Хм, кто-то мокрый.
Я сжимаю губы и пытаюсь сжать бедра. Он играет со мной сильнее.
Эта навязчивость заставляет меня вскрикнуть.
Его глаза устремлены на дорогу, но он все еще сеет во мне хаос.
— Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе пальцем, милая? — я не отвечаю. — Я могу добраться до того места, которое сводит тебя с ума, и заставить тебя кричать на всю громкость, чтобы каждый мог услышать.
— Прекрати, черт тебя возьми!
Я стону, мое лицо горит от напряжения.
Его грязные слова всегда были для меня смертью.
— Хм. Ты должна знать, что чем больше ты говоришь, это... — он погружает в меня два пальца. — Тем сильнее я буду давить.
Я вскрикиваю, чуть не опрокидываясь на сиденье.
О, Боже.
Не знаю, то ли дело в позе, то ли в том, как он проник в меня. Волна подходит так близко, что невозможно бороться с ее интенсивностью.
— Я скучал по твоей узкой киске, милая.
Он врезается в меня, ударяя по сверхчувствительному местечку снова и снова.
Как, черт возьми, он знает мое тело лучше, чем я?
— Видишь, твоя киска знает, что она принадлежит мне. — он не сводит глаз с дороги, пока ведет меня к краю высокого обрыва. — Твоя киска знает, что никто другой не даст ей того, что даю я, но ты продолжаешь бороться с этим.