И в самом своем черном кошмаре я не думала, что могу услышать их. Я мечтала о ребенке, плоть от плоти, почти всю свою жизнь. Плакала ночами в подушку, когда спал Брюс, жалея себя, что у меня никак не получается зачать. Переживала, думая, за какие грехи получила такое проклятие, и вот когда обрела желаемое, мне нужно от него избавиться?
— Я слишком устала, Марк, отвези меня домой, — почувствовав, как на плечи опустилась невероятная усталость, смежила веки.
Мужчина поднялся, тяжелым шагом прошел к окну, выглянул в него и мрачно сказал:
— Летучие мыши вышли на охоту, мы не сможем выехать отсюда— он покосился в мою сторону. —Двинемся утром, с рассветом. А пока…
Я молча подняла плед с ручки кресла и накинула себе на ноги, чтобы не озябнуть — в заброшенном доме было холодно.
— Выпей это, — Марк протянул стакан, от которого исходил неприятный щекочущий запах. — Выпей.
— Что это?
— Это трава от ведьмы.
— Что это, Марк? — голос зазвенел от волнения.
— Ты знаешь, что там, Аурелия, знаешь…
— Нет, я не буду избавляться от ребенка. Не буду.
— Подумай хорошенько об этом… Если не избавишься — умрешь. Ты должна сделать правильный выбор. Сама…
— Мне нужно… нужно…
Я взяла стакан в руку, отчетливо ощущая его теплые бока, которые не остывали из-за мутного дурно пахнущего содержимого. Марк принял мое молчаливое согласие — дал мне время на раздумья. Он щелкнул выключателем, и дом сразу же погрузился во тьму, и стал виден только огонек сигареты в конце комнаты и черные тени за окном.
— Ты можешь остаться в стае, — негромко говорит Марк. Я чувствую, как он внимательно смотрит на меня, не моргая. Чувствую и побаиваюсь его внимания, ведь мы находимся вдвоем в заброшенном доме. — Я позабочусь о тебе.
Вздыхаю и отвечаю нерешительно, сама еще не зная, правду говорю или нет:
— Я уеду. Вернусь в город… возможно…
— И там я могу тебе дать все, что ты захочешь…
Нервно ерзаю. Зачем он мне все это говорит?
— …Если останешься жива, не будешь знать ни в чем недостатка…
Мне не нравится его проникновенный доброжелательный тон. Он говорит как человек, который преследует собственные интересы. Одно точно — он хочет, чтобы я сделала аборт, лишилась ребенка, и это явно связано с его планами на стаю.
— Я мог бы убить тебя, — задумчиво цедит он слова, и по моей коже бежит мороз. — Но связан уговором с ведьмой — не могу лишить женщину жизни.
— И на том спасибо, — криво шучу и замолкаю.
Зато может предложить лишить жизни не рожденного ребенка…
Вампиры, оборотни… во что я ввязалась?
Чувствуя, как сон мягко опускается на сознание, понемногу расслабляя уставшее тело, я вяло обдумывала все, что узнала. Теперь я не могла доверять никому. А особенно — Лиаму. И от этой мысли стало так горько и тяжело на душе, что хоть волком вой.