Огромная серая туша вваливается в проем двери и замирает, глядя прямо на меня огромными желтыми глазами. С шерсти животного стекает кровь, и непонятно чья она: его или врагов. Но меня это мало заботит, от ужаса меня парализовало.
— У-убирайся, — срывающимся голосом говорю животному, и он отрицательно трясет башкой.
Передо мной происходит настоящая магия, такого в цирке или по телевизору не увидишь: огромный волк медленно поднимается на задние лапы, втягивает шею в плечи. На моих глазах шерсть с него сходит, оставляя после себя обычную смуглую кожу на сильных тренированных мускулах крупного мужчины.
— Аурелия, — хрипло зовет он, — пойдем.
— Нет, — испуганно отшатываюсь. — Нет!
Он протягивает руку, показывая, что не имеет плохих намерений, и мне хочется поверить, довериться ему. Сердце начинает тарахтеть, в уголках глаз скапливаются слезы от напряжения, но я должна держаться от него подальше. Потому что теперь знаю, что никому нельзя доверять. Даже тому, что назвал меня своей истинной парой.
— Я загрызу всякого, кто встанет у меня на пути, — мрачно говорит он, и я вздыхаю. Аура его мощи заполняет комнатку, порабощает, заставляя повиноваться дикой харизме вожака стаи. — Пойдем домой, золотце.
И в этот самый миг мое нутро сводит приступом безжалостной острой боли, будто сворачивая в спираль жизненно важные органы, а после разрезая ржавым ножом проход изнутри. Я хватаюсь за живот, откидывая ружье, падаю на пол, по которому дует зимний морозный ветер.
— Золотко! — Лиам бросается вперед, чтобы удержать меня, прижать к себе.
— Ребенок, — в страхе раскрыв глаза, шепчу я.
❅
28
❅
Ар-р-р! Бегу так быстро, насколько позволяет лес.
Вампиры кружат надо мной, они ждут какого-то знака, после которого набросятся толпой, своей ужасной, кряхтящей стаей. Стараюсь бежать под низкими деревьями, чтобы обеспечить себе хотя бы минимальную защиту в виде крон деревьев, извилистых ветвей кустарника.
Скорее! Скорее!
Марк снова взялся за старое — он хочет отобрать у меня то, что представляет для меня ценность, то, что предназначено мне, то, что радует и дарит смысл жизни.
Все это началось с детства.
Мать была истинной парой отца, альфы нашей стаи, но все равно не справилась, не смогла вынести двоих волчатскончалась при родах, когда родила последнего сына — Марка. Она даже не успела взять на руки своих детей. Ее последним вздохом стал первый вдох Марка. Так он впервые украл самое ценное для меня.
Отец горевал всю жизнь. Да, он не показывал нам этого, альфа должен быть сильнее обстоятельств, но все равно чувствовался в нем надлом. И поэтому перед своей смертью он озвучил нам с братом свою волю: альфой будет тот, кто первым обзаведется потомством.