— Хорошо.
Я внес соответствующие пометки в дневник.
— Парни, глядите! — Мозес отошел в сторонку от просеки Германа, заприметив что-то в траве — Тут какая-то статуя валяется.
— Рядом должна быть еще одна — спокойно произнес Гундахар — Этих ублюдков никогда не ставят поодиночке.
— Всё верно — кивнул Антон — Вторая тоже тут.
— Ты знаешь, кто это? — спросил я у игва.
— Морок. И его мерзкий брат. Первый жил в этом доме какое-то время. Еще до того, как стал богом и переселился в Пантеон.
— Погоди — я повернулся лицом к генералу — А это случаем не те два бога из славянской мифологии? Где было поверье, что если ребёнок ведет себя хорошо, то к нему на Новый Год придет добрый Дед Мороз, а если плохо, то его злобный брат-близнец Морок?
— А мне-то откуда знать про вашу мифологию, тупица — фыркнул Гундахар — Я сидел запертый в камере дольше, чем существовала ваша цивилизация. Но да, это очень на них похоже. Паразитировать на чистой вере детей как раз-таки в их стиле. Хотя даже среди богов это считается…
— Зашкваром? — предположил Локо.
— Низостью.
— Минуточку — не понял Антон — Хотите сказать, что Дед Мороз — это языческий бог?
— А ты не знал?
— Нет. Вот так номер… А я ведь ему письма в детстве писал.
— Ну и дурак. Лучше бы вместо этого почитал своих родичей, что дали тебе жизнь и крышу над головой. А не тратил ценнейший ресурс веры на самозванцев.
Я снова взглянул на Гундахара, однако, на этот раз увидел его совершенно с другой стороны. Впервые за время нашего совместного путешествия он сказал именно то, что отозвалось во мне стопроцентным согласием.
— Че уставился, мразь? Я тебе не баба атлант, чтобы смотреть на меня телячьими глазами.
— Ох, какой же ты мудак — вздохнул я.
— От мудака слышу.
Мозес лучезарно улыбнулся.
— Вот смотрю я на вас и вижу, как стремительно прорастает между вами зерно крепкой мужской дружбы. Мёртвый игв и человек с необычайной родословной. Кто бы мог подумать?
— В зеркало на себя посмотри, жирдяй. Я этого стихиалиевого бастарда с удовольствием убью и выпотрошу, как только освобожусь от плена Унд-Хеку.
— Не сомневаюсь.
— Проход свободен! — Герман добрался до входа в центральную башню и принялся освобождать от растительности пространство вокруг, периодически пуская в ход «Рассечение».
Мы двинулись вперед по тропинке. При этом я заметил, что у каждой из трех башенок поменьше имелся свой собственный вход, что, по сути, делало их самостоятельными зданиями, соединенными с центральным лишь мостами. А учитывая всё возрастающую численность нашей группы, это было практически идеальным решением. Мы могли расселиться по башням таким образом, чтобы не мелькать друг у друга перед глазами, и при этом у каждого была своя собственная комната. Я, Герман и Глас можем взять себе по верхнему этажу в самом центре. Остальным достанется правая башня, Полковнику и его людям левая, а задняя останется пока незанятой в качестве резерва на будущее. Гундахару же однозначно будет передан во владения подвал, если таковой вообще тут имеется. А в случае если генерал снова начнет орать и кичиться регалиями, то назначу ему круглыми сутками патрулировать территорию участка. Раз он нежить, то и спать ему соответственно незачем.