Нарран отставил чашу на прикроватную тумбу. Он тоже успел переодеться - во что-то светлое, эльфийское. На фоне мягких салатовых цветов смуглая кожа и тёмные, ещё влажные после мытья волосы смотрелись необычно и до безумия привлекательно.
В ртутных глазах отблёскивал жидкий огонь, тонкий шёлковый халат приоткрывал твёрдую грудь, очерчивал широкие плечи.
В следующий миг Ночной принц рывком склонился ко мне, накрыл губами губы, будто не в силах больше сдерживаться.
Грантер, ублюдок. В какой-то миг я ведь почти поверил, что она подослана избавиться от меня. Почти решился...
Хорошо, вовремя сообразил, что действует слишком уж непрофессионально. И внезапно. Да и все предыдущие разговоры...
Ведь мог бы сотворить непоправимое.
Хорошо, что оставил в Коралловом замке нейтрализаторы. Я готовил его как место отступления, если вдруг придётся скрыться и затаиться.
Здесь нам никто не помешает. Наконец-то.
Я собирался поговорить. Заставить её рассказать всё, что знает. Только сначала избавиться от дряни, оставленной Грантером.
Но едва глаза увидели, едва руки прикоснулись, едва до носа донёсся тонкий запах, мою крышу сорвало.
К оргам Люсьенду с её артефактом. Мне нужна эта женщина, нужна как воздух, здесь и сейчас. Потом я обязательно разберусь во всём.
Податливые губы раскрылись, запах невинности сводил с ума, вызывая два противоположных желания. Хотелось взять её резко, требовательно, увериться, что она моя, и её невинность тоже моя и никогда ничьей не будет! Заставить повторять, шептать, кричать моё имя.
И в то же время сердце обливала бесконечная нежность. Девушка в моих руках казалась хрупкой, чистой и немного наивной. И я жаждал быть тем единственным, кто её заслуживает, кому она отдастся вся, без остатка, сама.
- Нарран, - пробормотала она, коснулась пальцами моих волос.
Синие глаза сделались огромными, в них столько всего отражалось, что просто невозможно было понять каждый оттенок эмоции.
- Не бойся, - шепнул я, зная, чего обычно больше всего боятся девственницы.
Даже в мире дроу, на женщин которого она совсем не походила. В Нижнемирье они привыкли сами выбирать мужчин, где, когда и с кем расстанутся с девственностью. И всё равно нас учили, как проделать это осторожно и доставить максимум удовольствия.
Только Траверта не выбирала меня. Но и не отталкивала. Её тело изогнулось в приливе удовольствия, она потянулась за мной, когда я чуть отстранился, разглядывая. Желая понять эмоции.
На губах ещё остался привкус отвара - терпкий, пряно-солоноватый. Я лизнул их, и она вдруг застонала.