Боясь все испортить, я поцеловал Лаванду только месяц спустя, после красивых, как мне казалось, ухаживаний, тихим, теплым вечером у многоэтажки, где она снимала квартиру. Девушка не оттолкнула меня и ответила взаимностью. Но, меньше чем через минуту отстранилась, заявила, что: «много целоваться не ветру вредно, потому-что может обветрить губы», и тут же завела какой-то немыслимо бытовой разговор о своем друге и о том, как он пил с друзьями на берегу Волги. Сказать, что я тогда растерялся, значит — ничего не сказать. Такое впечатление, как будто мы не поцеловались впервые, а разломили пополам шоколадный батончик за пустой болтовней. Да, для нее это было так легко и просто. Лаванда не любила заморачиваться в отношениях и, как она сама мне не раз повторяла, с хорошими, заботливыми мальчиками ей было скучно. Видимо, с заботливыми дядями — тем более…
И вот она лежит передо мной и спит — вся растрепанная, кое-как забравшаяся под одеяло. Я сижу на краю кровати, посреди полумрака ее съемной квартиры и наблюдаю эту безрадостную картину, вслушиваясь в громкое тиканье настольных часов. Она гуляла всю ночь. Сначала «смотрела» с лучшим другом фильм под чипсы, после «отправилась» с подружками курить кальян. Не знаю, какой они там фильм «смотрели», и была ли Лаванда в кальянной на самом деле, но я забрал ее ночью от автобусной остановки мертвецки пьяную. А историю ее «ночного приключения» услышал от «друга» девушки, который был не многим трезвее. Дотащить Лаванду до квартиры и уложить спать оказалось для меня настоящим подвигом. На пути от моей машины до двери она неуклюже вырывалась, царапалась и, точно, упала бы несколько раз, если бы я не поймал ее в последний момент. Не выспавшийся и злой, я смотрел на это прекрасное лицо, выражающее полную беззаботность и легкомыслие. Наконец, Лаванда зашевелилась и, сладко потянувшись, открыла глаза.
— О, привет, — сказала она с такой интонацией, словно встретила на улице не слишком приятного знакомого.
— Виделись.
— Уже вечер?
— Как видишь…
Лаванда устало потерла глаза рукой и широко зевнула.
— Как ты сюда зашел?
— У тебя пьяной ключи одолжил.
— М-м-м, — Лаванда рывком скинула с себя одеяло и поднялась с кровати.
— Знаешь, нам нужно поговорить.
— Нет настроения, — она принялась копаться в своей сумке, — может, как-нибудь, в другой раз…
— Нет, мы поговорим сейчас.
— Это вряд ли, — девушка достала из сумки шоколадный батончик, — жрать хочу, не могу. Сейчас сдохну от голода…
— Надо было закусывать.
— Ой, отстань. Мы это много раз обсуждали. Я делаю, что хочу, и гуляю, с кем хочу. Раньше ты не возражал, что я общаюсь с друзьями…