Будет очень приятно. Я приглашу Ли или еще кого-нибудь, и мы хорошо посидим. Замечательно… Я вам перезвоню утром.
Стоило ей положить трубку, как минутное оживление слетело с нее. Она опять принялась мерять шагами комнату, но, услышав дверной звонок, замерла в ожидании.
И услышала, как Эдит сказала: «Ждет вас в гостиной», – и Лора Уитстейбл вошла, – высокая, суровая, внушающая страх, но и надежду – как утес посреди бушующего моря.
Энн кинулась ей навстречу, сбивчиво и все более истерично выкрикивая:
– Ах, Лора! Лора! Я рада… Рада тебя видеть! Лора!
Лора удивленно подняла брови и внимательно посмотрела на Энн. Затем положила руки ей на плечи и заставила сесть на кушетку, а сама села рядом, приговаривая привычное:
– Ну, ну, что случилось?
Энн затараторила все тем же истерическим тоном:
– Как хорошо, что ты пришла. Я думала, что сойду с ума.
– Глупости! – отрубила дейм Лора. – В чем дело?
– Да ни в чем. Решительно ни в чем. Но я вся на нервах. И это меня пугает. Ни минуты не сижу спокойно.
Сама не знаю, что со мной происходит.
– Гм. – Лора окинула ее внимательным профессиональным взглядом. Выглядишь не блестяще.
Вид подруги ее и в самом деле огорчил. Даже толстый. слой макияжа не мог скрыть того, что Энн осунулась. И выглядела гораздо старше, чем в их прошлую встречу, несколько месяцев тому назад.
– Я совершенно здорова, – с раздражением объяснила Энн. – И тем не менее что-то со мной происходит. Сплю я только со снотворным. Чуть что, раздражаюсь и все время в плохом настроении.
– А с врачами советовалась?
– Да что в них толку?! Рекомендуют принимать бром и не переутомляться.
– Прекрасный совет.
– Да, но и абсурдный. Ты же знаешь, Лора, я никогда не жаловалась на нервы. Даже не знала, что они у меня есть.
Лора Уитстейбл замолчала, вспоминая Энн Прентис трехлетней давности. Милую, спокойную, уравновешенную, жизнерадостную. И от души пожалела, что той ее подруги больше нет.
Но вслух произнесла:
– Легко говорить, что ты никогда не была нервной.
Представь себе человека со сломанной ногой, который твердит, что она у него всю жизнь была целая.
– Но с чего бы мне вдруг стать нервной?
Лора Уитстейбл задумалась.
– Полагаю, твой доктор прав, – сказала она наконец. – Ты переутомляешься.
Энн возмутилась.
– Но не могу же я целый день сидеть дома и скучать.
– Можно сидеть дома, но не скучать, – заметила дейм Лора.
– Нет! – Руки Энн тряслись. – Сидеть дома ничего не делая не по мне.
– Почему же это? – Вопрос бесстрастный и безжалостный, как скальпель.
– Не знаю. – Руки уже ходили ходуном. – Я не могу быть одна. Не могу… – Она бросила на Лору взгляд, полный отчаяния. – Ты сочтешь меня сумасшедшей, если я скажу, что боюсь одиночества?