Теперь же ему казалось, что не он, а Сара владеет ситуацией. Ее глубокая ненависть, которую она прятала под холодным равнодушием, больно задевала его легкоранимую душу. Сам Ричард никогда не был о себе очень высокого мнения, но Сара своим отношением к нему опускала планку его самооценки еще ниже. Все его попытки добиться ее симпатии, а впоследствии, когда ничего не вышло, подавить ее волю привели к плачевным результатам: он стал делать и говорить не то, что следовало бы. Более того, его все сильнее и сильнее начинало раздражать поведение Энн. Энн должна была бы поддержать его, осадить свою дочь и поставить ее на место. Ее желание выступать в роли миротворца бесило Колдфилда. Должна же Энн, наконец, понять, что она стоит перед выбором: или он, или Сара. От этого не уйти!
Сара вытянула перед собой руку и повертела ею из стороны в сторону. Хоть Колдфилд и понимал, что сейчас ему лучше промолчать, но все же от замечания удержаться не смог.
– Такое впечатление, что у вас пальцы в крови, – произнес он. – Не понимаю, зачем женщины так ярко красят свои ногти.
– Не понимаете?
Прекрасно зная, что до ссоры недалеко, Колдфилд решил сменить тему:
– Сегодня вечером я встретил вашего друга Ллойда. Он сказал мне, что уезжает в Южную Африку.
– Да. В четверг.
– Чтобы чего-то там добиться, ему придется изрядно потрудиться. Лодырям и в Южной Африке делать нечего.
– А вы, надо полагать, о Южной Африке знаете все.
– Что в Африке, что в Европе – закон один. Везде требуются мужественные люди. Размазне нигде не место.
– А Джерри вовсе не размазня, если вам так нравится это слово.
– А чем оно плохо?
Сара подняла голову и холодно посмотрела на Колдфилда:
– Я считаю его мерзким. Вот и все.
Лицо Колдфилда покрылось красными пятнами.
– Жаль, что ваша мать не научила вас хорошим манерам, – сказал он.
– А разве я вам нагрубила? – уставившись на Ричарда невинными глазами, спросила Сара. – Если так, то прошу вас меня извинить.
Но ее извинения не успокоили его.
– Где ваша мать? – резко спросил Колдфилд.
– Она переодевается. Сейчас выйдет.
Сара открыла сумочку, достала из нее зеркальце и критически осмотрела свое лицо. Затем она подкрасила губы и подвела карандашом брови. Все это Сара уже делала несколько минут назад, а теперь, повторяя заученные движения, она хотела вывести из себя Колдфилда. Она знала, что человек он весьма старомодный и не любит, когда женщина красится на людях.
– Ну, Сара, смотрите не переусердствуйте, – сжав свои нервы в кулак, предупредил ее Колдфилд.
Сара опустила зеркальце.
– Что вы имеете в виду? – спросила она.