Мне снилось, что я жертва кораблекрушения, выброшенная на пустынный солнечный берег и очень хочу пить. Обессиленная жаждой я пыталась куда-то ползти, но и это удавалось с трудом. Когда я, наконец, проснулась, каюта была залита светом, который странным образом резал глаза. Внутренний будильник снова не дал мне выспаться и поднял на рассвете. Собравшись с силами, села на кровати и осмотрелась. Картинка перед глазами никак не хотела быть четкой и все время куда-то плыла. Так я просидела пару минут, пока не сфокусировалась.
В голове настоящая каша, но я пытаюсь мыслить здраво. Итак, что мы имеем? Я в своей кровати и одна — это уже хорошо. И одета! Отлично! На мне вчерашний купальник, а сарафан заботливо разложен на кресле. Рядом на тумбочке кем-то предусмотрительным оставлен стакан воды и пара таблеток. А под стаканом лежит записка, выведенная аккуратным почерком. Все еще, ничего не понимая, тянусь к записке.
«Доброе утро, русалочка. Подумал, тебе это пригодится. И спасибо за признание, такого мне еще никто не говорил».
— Что?! Какое признание? — взорвалось в голове фейерверком из удивления, гнева, любопытства, страха и подступающего стыда.
О том, чья это записка, не было сомнений, только Ник звал меня так. Я подтянула ноги и, опираясь на колени, обняла свою дурную голову двумя руками.
— О, Боже, что я могла ему наговорить? Ну что за дура! Разве можно было так напиваться? Да я вроде ничего и не пила, только пробовала по чуть-чуть. Как же так?!
Смирившись с ситуацией, я запила таблетки и пошла в душ. Выйдя оттуда чем-то похожим на человека, собралась с мыслями. Таблетки, и правда, действовали, в голове уже не гудело и сознание прояснялось.
Во-первых, он благодарил за признание, значит ничего страшного я ему не сказала. Во-вторых, какой спрос с подвыпившей девушки? Я могла наговорить, что угодно, но это не значит, что в здравом уме я действительно так думаю. Или значит? В-третьих, йога меня спасет. Конечно, надо только поработать над собой, и я все вспомню.
На этой оптимистичной ноте я быстренько собралась и отправилась привычным маршрутом в спортзал добывать коврик. Поднявшись в гостиную на главной палубе, обнаружила сначала разбросанные по полу вещи, а затем мирно спящего на диванчике Артема.
«Да, кто-то так и не добрался до своей каюты», — подумала я, хотя, сама ничем не лучше. Вообще неизвестно где бы я была, если б обо мне не позаботились.
Даже сейчас, тихо посапывая после алкогольных возлияний, он был чертовски хорош! На его расслабленном лице сохранялся намек на теплую солнечную улыбку, словно ему снился какой-то приятный сон. Было что-то в том, как его светлые волосы беспорядочно рассыпались по подушке, и в том, с какой нежностью он ее обнимает красивыми загорелыми руками. Вдруг кольнула мысль, что миллионы девушек мечтали бы сейчас оказаться на месте этой самой подушки, или на моем. Легкое одеяло, которым Артем был укрыт, порядком сползло и в любой момент грозило оказаться на полу. Я бережно вернула одеяло на место, укрывая плечо и оголенную полоску широкой спины этого сони, в очередной раз представляя его на огромном баннере, теперь уже с рекламой подушек.