Поплескав в лицо водой и кое-как уложив руками волосы, вышла из ванной.
– Отвар допивать будешь?
Аниард сидел в кресле напротив столика, смотрел на меня внимательно, как будто даже с сочувствием.
– Пожалуй, – кивнула я. – Чтобы побыстрее совладать с эмоциями и вернуться во дворец.
Пугающая мысль вспыхнула в голове. А нужно ли возвращаться? Зачем? Что я делаю на этом отборе? Разве только магии учиться? Уж точно не для того, чтобы завоевывать Ашвара! После того, как он… он…
Горло сдавило, глаза защипало. Я плюхнулась в кресло и поспешила уткнуться в чашку. Не плакать. Только не плакать.
– Поплачь, если хочешь.
– Нет.
– Может, поговорим? Тебе станет легче.
О чем говорить? О том, что я переспала с Ашваром, о том, как он был нежен и заботлив, о том, что напридумывала себе невесть что? А теперь Ашвар целуется с Милиндой! И, возможно, держит взаперти какую-то девушку, чтобы удовлетворять потребности в сексе. Вот об этом поговорить, серьезно?!
Чудовищная боль скрутила меня. Уже не магия, просто боль… душевная. Хотелось свернуться жалким клубком. Съежиться, стать маленькой-маленькой, перестать существовать.
Я не удержалась и всхлипнула. Руки дрогнули, чашка едва не выскользнула.
Аниард тут же оказался рядом. Взял опустевшую чашку, поставил на столик. И присев на подлокотник, притянул меня к себе.
– Поплачь. Тебе станет легче. Правда.
Я замотала головой.
– Почему?
Боль душила, слезы рвались наружу, но я сдерживала их, отчаянно, из последних сил.
– Потому что… это стыдно. Стыдно плакать при тебе, – прохрипела я.
– Стыдно? При мне? – удивился Аниард. Отстранился слегка, приподнял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть прямо в глаза. – Дело во мне?
Говорить, вот так глядя на него, когда хочется просто реветь, было трудно.
– Нет. Просто… я не должна… когда кто-то видит.
– Глупости. Лана, ты не должна быть все время сильной. Я не знаю, кто вбил в твою голову эту ерунду, что плакать можно только тихо в подушку, и сейчас ты, наверное, не станешь рассказывать. Но в слезах нет ничего постыдного. Я вижу, как тебе больно. Не нужно сдерживаться. Отпусти слезы. Отпусти себя. В конце концов… я никому не скажу, – он невесело усмехнулся.
Зачем он все это говорит? Почему не может просто уйти, оставить меня одну? Ах да, точно! Наверное, опасается, как бы магия снова не вырвалась. Наверное, он на всякий случай должен быть рядом.
И я не выдержала. Уткнувшись ему в грудь, горько разрыдалась.
Ашвар говорил, что никогда не отпустит. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение было подобно обещанию. Я раскрылась перед ним, я… полюбила его! На самом деле я не знала Ашвара. Он показывал себя таким, каким хотел показать. На самом деле он не так уж плохо справлялся с одиночеством. Держал взаперти, насиловал девушку. И, наверное, не одну за все свои жизни. Да и таких, как Милинда, наверняка находится немало. А я, как дурочка, развесила уши, поверила в свою исключительность.